Что написано пером - не вырубишь топором (Воспоминания, очерки, рассказы и ...

[ALEKSO]

Ein Wunder, das nie geschah
Wie die Zarentochter von Russlanddeutschen gerettet wurden

Das Buch von Herta Vogel „Sie versprachen das Paradies und schufen die Holle“ ist eine Sammlung von Novellen, Kurzgeschichten und Erzahlungen mit biographischem Hintergrund aus der UdSSR und einem komplexen Exkurs in die sowjetische Geschichte.
Der Kampf des Einzelnen, der ganzen Gesellschaftsschichten oder auch der Volker um das Uberleben spiegelte sich in allen Texten wider. Wie in dem Auszug „Ironie der Geschichte“ (Handlung in Russland in den Jahren 1912-1922) aus dem Roman von Herta Vogel „Lebensmelodie“, so auch in Erinnerungen von Viktoria Jungblut „Vertrieben aus dem Paradies“ uber das Leben der wolgadeutschen Familie Strack, die schon in den 30er Jahren als „Kulaken“ in den beruchtigten „Karlag“ verschleppt wurde, scheinen die *Schicksale der Helden durch soziale Zeitgeschehnisse unabwendbar. *Auch die Zwangsarbeit in den Kriegsjahren, die von Gerhard Bergmann in „Minderjahrige in Iwdel“ beschrieben wird, stellte schicksalhafte Ereignisse des 20.Jahunderts in der UdSSR dar.
Spannend und wie eine historische Abendteuergeschichte liest sich der Romanauszug von Herta Vogel uber das Schicksal der Zarenfamilie und die ratselhafte Rettung der Prinzessinnen durch Russlanddeutsche. Ein Wunder, das nie geschah...
Die Erinnerungen von Adina Joos, Martha Neufeld, Peter Wiens und Viktor Schafer eroffnen dem Leser einen tiefen Einblick in die Schicksale verschiedener russlanddeutscher Familien, deren Vorfahren mit gro?en Hoffnungen nach Russland kamen und deren Mitglieder im 20. Jahrhundert mit vielen Strapazen und Schlagen zu kampfen hatten. Wenn es sich um die hungrige Kindheit oder den mutigen Kampf fur Auswanderung nach Deutschland handelt, sind die Schilderungen prazise und gefuhlsbetont.
Auch die Kurzgeschichten von Herta Vogel lesen sich in einem Atemzug. Immer spannend bilden sie eine Mosaik von Themen aus der Vergangenheit und dem Alltag, vom Personlichen und Typischen fur ein ganzes Land, fur eine Welt, die von kommunistischen Traumern geschaffen und gepragt, missbraucht und verfalscht wurde.
Obwohl statt einem versprochenem Paradies sich fur viele Russlanddeutsche ein steiniger Weg in die Holle bahnte, findet man in diesem Sammelwerk auch Beschreibungen, wie die Helden das seltenvorkommende Gute und Schone in ihrem Leben empfanden.

Das Buch von Herta Vogel „Sie versprachen das Paradies und schufen die Holle“, erschienen im MV-Verlag, ISBN 978-3-86991-031-4, ist im Buchhandel fur 17,50 zu erwerben.

[ALEKSO]

Иосиф Шлейхер

Канадские первоцелинники
(Рассказ)
Задесять лет, что мы не виделись, Валентин внешне мало изменился. Разве,что постарел и стал выглядеть серьезнее. Это была не показнаясолидность путешественника, прибывшего из "самой" Америки в Старый свет,а явный отпечаток другого образа жизни. Еще живя на Алтае, Валентинлюбил приложиться к бутылочке. И женитьба на Марии, девушке строгихправил из баптистской семьи, на первых порах мало что изменило. Валентинработал в колхозе и не упускал случая задержаться в столярной мастерскойи выпить cдрузьями стакан-другой. Конечно, на глаза родственникам жены старался непопадать. Не поймут, осудят. Так может продолжалось бы всю жизнь, еслибы не предложение жены в конце 80-х годов: едем вместе с родителями вГерманию."А почему бы и нет?" - решил Валентин, который к тому времениуже стоял перед вопросом сохранить свою семью или перебираться кбеременной от него вдовушке-соседке. И пошел Валентин в общину, покаялсяв грехах. Еще не улеглись в деревне пересуды, новорожденный сын соседки,оказался похожим на черноокого заезжего строителя, как Валентин со всейроднёй жены уехал в Германию. Может немного жалел, что рановатопокаялся. Но об этом в нашей застольной беседе он не стал вспоминать.
Посленескольких лет жизни в Германии, почти вся баптистская община,примерным членом которой Валентин стал, решилась на переезд в Канаду. Сденьгами были все: кто-то "комендатурские" сберег, заработал на стройкеили за конвейером, сортируя мусор, кто-то "детские" экономил, акто-то продал дом, построенный общими усилиями всех родственников идрузей. Прибыли в Канаду как граждане Германии, купили через адвокатскуюконтору землю, которую присмотрели первые "ходоки".

[ALEKSO]

"Мы отстроили в тайге целый поселок в полсотнидомов!" - с гордостью рассказывал Валентин. В первый же год былапостроена и школа. Но наладить в ней преподавание на немецком илирусском языках не удалось. И времени не было, и соответствующихучебников или программ. Когда в Канаду собирались как-то больше думали оземле, о хлебе насущном, который хотелось как когда-то вРоссии выращивать своими руками. Конечно, для многих в общине оказалисьмногие моральные качества современного общества в Германии слишкомуж безнравственными. Курящие женщины и молодежь, наркотики,проституция... От таких напастей хотелось сберечь своих детей. Нопредложить кроме духовной жизнив общине, безусловно насыщенной иинтересной, на первых порах в Канаде оказалось тоже нечего. Незаставлять же в школе учить только религиозные песнии молитвы. Да иместные власти почти сразу обратили внимание на школьные проблемыпереселенцев. И вот дети уже учат английский и все предметыпо программам канадских школ. Валентин, который прожил безвыездно вКанаде пять лет и пока выучил, с его же слов, лишь десяток краткихвыражений, спокойно говорит о том, что скоро взрослые и дети станутговорить на разных языках. "Нас будет объединять Слово Божие", - говоритон.
Проблемы "отцов и детей" в общине пока нет. Есть другие.Более серьезные. На купленной среди тайги земле нельзя выращиватьзерновые, оказывается не вызревают. Буквально двести километров южнее, влесостепной зоне, где проживают меннониты и украинцы, тоже выходцы изРоссии, но покинувшиеее почти сто лет назад, земледелие очень выгодноезанятие, а среди тайги - нет. Так что не стали Валентин и его братья повере первоцелинниками. Но достаточно быстро сориентировавшись ссостоянием сельскохозяйственного рынка, занялись выращиванием и откормомскота. "Лето теплое, не засушливое, сена заготавливаем много, зимойхватает. - рассказывает Валентин. - Скот держим в открытых загонах, дажев сорокоградусные морозы. Ветра в тайге нет. Снег падает прямо сверху илежит ровным толстым слоем".

[ALEKSO]

Слушая Валентина не кажется, что так они ужзамкнуто живут своей общиной в канадской тайге. Сами построилидесятикилометровую дорогу от поселка до ближайшей автострады, бытовыетовары закупают в соседнем городке нефтяников, часто бывают на югепровинции у меннонитов и украинцах - то муку, то фуражное зерно, тосахар закупить. Кто-то уже путешествовал с местными родственниками поКанаде, кто-то, как Валентин с Марией приезжал в Германию. Пока всепереселенцы сохранили германское гражданство (кто-то и отстарого советского не отказался), но обратно никто нехочет. "В Канаде намнравится - говорит Валентин. - Но я туда никого незову. Без денег тамделать нечего. Они у нас были. И то нам было с самогоначала оченьт рудно. До сих пор судимся с правительствомпровинции из-за купленной нами земли. Кто-то хочет там нефть искать". Заразговоромнезаметно для самого себя Валентин, пивший кофе, потянулся забокалом пива. Еще прежде,чем Мария покачала головой, он отдернул руку. Итут же нашелся: "А конфета-то с алкоголем". Мария быстро положила назадконфету с ромом, которую только что хотела развернуть. За столом всес пониманием заулыбались. Красивый фантик может соблазнить нанечаянный грех. Стоит ли из-за него корить?

[Абрашкин]

Начал читать вторую книгу-роман, которая только что вышла в свет,нашего писателя из Омска, Виктора Штрэка: "Heimat ist ein Paradies".
Книгао молодёжи и для молодёжи, хотя и для людей старшего возраста онадалеко небезынтересна. В романе, подымаются вопросы отношений всовременной школе в Германии. Автор показывает на примере гимназииимени Философа Канта, как далеко зашли вопросы отношений в школьнойсреде между немецкими школьникам, постоянно унижаемых и *подвергающихсянасилию со стороны учащихся иностранцев, в данном случае турок. В любомслучае роман не может оставить равнодушным и заставит задуматся - кудамы идём, любого, кто *найдёт время прочитать его.
Книгу можно заказать: ***.streck.info

[Alexandr]

На следущий день вижу во дворе своего соседа Александра с той самой воздушкой.
- Саня ты чего?
- Да вот дятла караулю.
Саша по профессии военный, воевал на Даманском, спасал Чернобыль после аварии, сильно облучился, получил инвалидность, но тут е? не признают и от этого у Сани юмор часто очень ч?рный и острый. Разговорились. Фальк дал Сане ружь? и попросил подкараулить дятла: «Делать же Вам, господин Борк, нечего, вс?-равно ведь Вы безработный...» Это верно не будут же строители стоять тут под ружь? целыми сутками. Фальк предупредил Саню, что с ружь?м надо обращаться очень осторожно, потому как можно кого-нибудь невзначай поранить. После небольшого инструктажа, Саня сделал пробный выстрел и попал в камешек, который Фальк положил на забор.
«Ого! У Вас получается, господин Борк! Наконец-то мы избавимся от этого проклятого шпехьта!» Шпехьта потом долго не было. Я прип?р Саню к стенке:
- Саня,давай колись! Ты угробил шпехьта?
Саня отпирался, а я ему не верил. Оказывается Саня не врал, в правду «промазал». Шпехьт жив! Шпехьт будет жить! Я тоже охотился за дятлом, который стал на нашей улице настоящим героем. Охотился с фотоаппаратом, но тоже промазал. Об этом я сильно жалею. Не могу сопроводить эту статью снимками. Мебель? А что мебель, пусть за не? Фальк сам беспокоится.
Ф?дор Тиссен Эркеленц.
Опубликовано в последнем номере журнала «Земляки»

[Alexandr]

Дело в том, что дятел этот облюбовал яркую стену соседского дома. Фальк только что пров?л капремонт, стену обклеили пенопластом и покрасили в ж?лтый цвет. Д?шево, красиво и сердито, а тут этот дятел. Выдолбил себе в стене прямо под крышей гнездо. Фальку говорили, что туда вода не попад?т, но хозяин за свою собственность переживал, sicher ist sicher, и решил дыру замуровать. В тот день он нанял знакомых ему поляков и те забетонировали гнездо. Не помогло. То ли цемент слабый был, то ли раствор не успел схватиться, шпехьт раздолбил всю работу и выкинул ненужные куски вниз на землю. Фальк стоял на сво?м. Снова пригласил поляков и дал им новый Auftrag: гнездо замуровать и над гнездом повесить дребезжалку. С ленточками. Предполагалось, что шпехьт испугается этой музыки и отстанет. Места ему мало в городе что ли, чего он к этому дому привязаля. Шпехьт после этого исчез. Хозяин не долго ликовал. Однажды утром он обнаружил на газоне под домом кусок бетона. Шпехьт обдолбил сво? замурованное гнездо и освободил его от ненужного материала. Это сильно обидело нашего хозяина и он решил дятла отравить. Насыпали ему чего-то в гнездо и стали ждать. Не получилось. Да и так же понятно было, что короеды вкуснее, чем крысид. Конфликт между шпехьтом и моим хозяином Фальком обострился настолько, что я однажды увидел толпу строителей с воздушкой. Где Фальк достал пневматическое ружь? не знаю, но вс? выглядело очень комично. Никто не мог в шпехьта попасть.

[Alexandr]

Шпехьт
Не люблю когда мне звонят рано утром в дверь. Открываю. Сосед стоит, глаза как фары у автобуса. У его жены ещ? больше. У ней очки плюс десять. Через эти ст?кла е? зенки кажутся очень огромными, а тут вообще... У меня сон как рукой сняло: «Что случилось?» Сосед выпалил как из ружья: „Specht!“. Оказывается к нам на чердак залетел дятел и сосед забеспокоился за мою мебель, уверял, что если мы не примем меры, то шпехьт раздолбит е? всю в щепки. Сосед поведал мне свои заслуги перед мебелью, что стояла на чердаке. Он закрыл на крыше все окна и настоятельно посоветовал мне шпехьта словить и уничтожить. Мы поднялись на чердак и что увидели? Ничего! Шпехьта нигде не было. Вишь как спрятался зараза! Не видать нигде. Я успокоил соседа. Во-первых, дятел улетел, в стене есть отдушина, сосед е? не заметил и не заткнул. Во-вторых этот антиквариат мне не принадлежит. Это мебель нашего хозяина, господина Фалька. И у шпехьта с Фальком особые сч?ты. Фальк за этим шпехьтом уже второй год охотится. Началось это позапрошлой весной. Прихожу домой, а во дворе толпа людей пялит длинную пожарную лестницу к стене соседского дома. Тут же хозяин мой стоит и командует. Озабоченный такой, как будто горит что-то, а пожара-то нет. Ничего не могу понять и спрашиваю в ч?м дело. „Specht!!!“ Ну положим шпехьт – это дятел, это я знаю, а лестница-то зачем. Оказывается дятел решил свить себе под крышей гнездо. Весна ведь, гнездо надо свить, подругу найти, яйца оплодотворить, выпарить птенчиков, вырастить их, научить летать, добывать в лесу гусениц да короедов. Короче, забот у шпехьта было много, но ему помешали.

[Alexandr]

Через пару часов под крылом авиалайнера уже Дюссельдорф. Приземлились. Без заминок прошли пограничный контроль, без заминок получили багаж. Нас уже встречают. Боже мой, наконец-то мы дома! Зазвонил телефон. Внучка Юля спрашивает как мы долетели и видели ли мы е? из самол?та: «Вы уже дома? А мы вас видели. А вы нас видели? Папа отъехал от аэропорта и поставил машину у дороги, чтобы видеть как вы взлетите. Я стояла на кабине и долго махала вам вслед... пока самол?т не скрылся из вида. Потом я заплакала... Нам скучно без вас, деда!...»
Нам тоже. Жаль не довелось посидеть у ночного туристского костра. Некогда было. Работы у сына через край. Хоть помогли немного Уж в следущий раз.
Theodor Thyssen
Erkelenz

[Alexandr]

На обратном пути в аэропорту Шереметьево нам целый час не выдавали багаж. В тесном душном проходе столпились пассажиры с тр?х рейсов. Когда общий нервоз отгостивших в России переселенцев дош?л до предела, выдали багаж, но к тому времени транзитный автобус уже уш?л. Этого момента ждали таксисты, а может быть и подстроили его. И какой же русский не любит быстрой езды! Особенно таксисты в аэропорту, когда можно драть с клиента по десять долларов в минуту. Это была последняя горькая пилюля против ностальгии, которую мне пришлось проглотить напоследок.