О судьбах российских немцев

[DORIAN GAY]

привычки, отмечаю и запоминаю, в то же время бегом возвращаюсь к "лагуне", запускаю руку в бардачок и с обмирающим сердцем нашариваю мраморные камешки с материнской могилы, привезённые сюда десять лет назад. Господи, на месте!.. Я запускаю мотор, круто разворачиваюсь и по запасной полосе возвращаюсь назад, сворачиваю с автобана, гоню, перестраиваюсь и вновь вылетаю на автобан, но уже с другой стороны, жму на газ, возвращаюсь... Быстрая езда успокаивает расхристанные нервы, я снижаю скорость, сворачиваю на ближайший паркплатц, глушу мотор, откидываюсь на сиденье и мгновенно проваливаюсь в пучину воспоминаний, откуда меня теперь будет долго вытаскивать терпеливый психиатр, потому что все мои воспоминания - из моей жизни, они пронизаны дикой болью изгнанника в чужой стране; позднего переселенца, прилетевшего на родину пращура, треть тысячелетия назад бежавшего отсюда в кондовую Русь; российского немца, приложившего максимум усилий для нового исторического переселения и новой интеграции,