[Елена Гафма]

Ванькина махорка.
Он видит часто, как девчонки курят,
целуясь на трамвайной остановке,
и, весело бросая недокурки,
взлетают на трамвайную подножку.
Он их не судит. Жизнь теперь другая,
но только почему-то очень горько,
когда девчонки пачку открывают,
он вспоминает Ванькину махорку.
Сибирь, война, все судьбы на изломе,
сестренка, мать. В трудармии отец.
И писем нет. Один мужчина в доме,
а мужичку всего-то девять лет.
Картошка мерзлая, и очередь за хлебом,
и валенки продрались до конца.
Но мама знает, легче будет летом,
а главное - письмо есть от отца.
Он пишет, что вполне здоров и весел,
ручной пилой привычен лес валить,
что хочется ему дожить до встречи
и, может быть, махорки покурить.
Весной копали целину лопатой,
мать где-то добывала семена,
и стало главной Ванькиной заботой
растить табак в посылку для отца.