[Alexandr]

Стоило мне переступить порог, как т?тя Лена сразу же начинала причитать своим окающим северным говором:
-Ой, Феденька, здравствуй! Проходи, родной ты мой! Дед, ты бы хоть поздоровался!
-Кхы, кхы... – это означало, что Киприян поздоровался. Киржаки вообще не любили чего-то говорить, если и так вс? понятно.
-Миня, ну что ты встал как истукан, боже мой, недот?пы вы мои, кержаки вы несчастные, молчуны вы несносные! Федя , не обижайся на них, проходите с Миней в комнату, ещ? чуток и сядем за блины.
Когда мы с Мишкой учились в седьмом классе у нас в школе появились двое новеньких. Городские с Днепропетровска. В царские времена этот город был третьей столицей после Москвы и Питера. Л?ня уч?лся в седьмом, а его сестр?нка Аня в пятом. Не знаю, что было в них особенного, Л?ньке Передерий все заглядывали в рот и внимательно слушали что он скажет, говорил он с лёгким украинским акцентом, а в *Аньке наши пацаны души не чаяли, ведь лбы уже, седьмой класс, а как мухи на м?д лезли на перемене к пятиклассникам. Наверное потому, что Передерии были другими, городскими, не такими как мы. Они были без комплексов, а это было интересно. У Мишки пошли ч?рные дни. Я был у Мишки единственным другом и этот друг стал Мишку забывать. Меня угораздило влюбиться в Аньку Передерий, новенькую из пятого класса и подружился с е? братом Л?хой. Вдруг как-то вс? само собой так сложилось, что к Передериям я стал заходить чаще, чем к Ощепковым. Моя мать смекнула в ч?м тут дело и постепенно стала выходить из себя:
-Старый друг лучше новых двух, ты знаешь об этом!
Я извивался как уж и придумывал сам себе всякие оправдания. Мишка страшно переживал, но не показывал никакого вида, - он не только лицом, но и характером пош?л в отца.