Калевипоэг (эстонский героический эпос в стихах)
 

\"Калевипоэг\" — это эпическое произведение в стихах, представляющее собой часть эпоса \"Калевала\", который является национальным эпосом финно-угорских народов, преимущественно финнов и карелов. Автором \"Калевалы\" является финский поэт Эльяс Лёнрот.

\"Калевипоэг\" - это цикл эпических поэм, посвященных приключениям Калевипоэга, сына Калева, легендарного героя. Калевипоэг изображается как сильный и отважный воин, который сталкивается с различными трудностями и врагами в своих походах.

Темы стихов Калевипоэга включают в себя борьбу, подвиги, магию, любовь и другие характерные элементы эпической поэзии. Эпос олицетворяет дух финно-угорского народа, сохраняя множество элементов фольклора и мифологии.

\"Калевала\" и \"Калевипоэг\" представляют собой важную часть литературного наследия финно-угорских народов и служат источником для понимания их культуры, мифологии и истории.

Калев и Линда

В северном краю, на опушке дубовой рощи Таары стоял на утёсе дом Калевитян. Подрастали в том доме три сына. Когда они возмужали, покинули все трое отчий дом и разбрелись по белу свету. Один сын укатил в Русь и сделался купцом. Другой отправился в Турию и стал отважным воином. Третий — Калев — сел верхом на морского орла и полетел через моря и земли к берегу Виру.
Вложение 1031

Там он основал державу и стал её первым правителем.
В землях Ляэне жила одиноко молодая вдова. Как-то утром погнала она скотину на выгон — и что же она нашла на тропке?

Курочку нашла рябую,
Близ неё яйцо тетёрки,
И живого воронёнка.

Вложение 1030

Вдова подхватила курицу под мышку, яйцо тетёрки спрятала за пазуху, а воронёнка завернула в передник. Дома она положила яйцо в корзину с шерстью, а курицу усадила сверху. Воронёнка же кинула за сундук, в кошачий угол.

Когда вдова пошла взглянуть на свою находку, она увидела, что курочка обратилась в красивую девушку Салме, а яйцо тетёрки — в другую дочку Линду. Воронёнок же стал девушкой-холопкой.

Подошло время, и стали к Салме ездить сваты. Приехал бледнолицый Месяц, и приехал светлоокий Солнце. Но Салме обоим отказала. Приехал свататься третий жених — Звезда. Ему она дала согласие. Невесту одели в свадебный наряд и созвали гостей на весёлый пир. Звезда и Салме стали праздновать свадьбу.

На шум пира снова съехались сваты, теперь уже звать в жёны Линду. Снова приехал Месяц, но и Линда отказала высокому гостю:

— Нет, я — золото — женою Месяцу быть не желаю!
Серебро я, выйти замуж Не хочу за князя ночи!
Шесть он служб несёт бессменно,
Да других хлопот двенадцать. 
Иногда встаёт он рано, Линду.
Иногда о полдень встанет,
То и вовсе пропадает,
Бросив волость без надзора.

Месяц, грустный, отправился восвояси. Снова явился Солнце попытать удачи. Но Линда ответила ему:

— Золото нейдёт за Солнце,
Серебро — за князя полдня!

И Водяному Потоку пришлось повернуть обратно. Не по-счастливилось ни Ветру, ни Королевичу из Кунгла*.

Солнце в гневе вред приносит:
На полях ячмень загубит,
Истребит посев овсяный,
Выжжет в засуху пшеницу...
Летом светит долго-долго,
А зимой и не проглянет!

Солнце, сердито пыхтя, ушёл несолоно хлебавши. Тут въехал в ворота третий жених — Водяной Поток. Но Линда ответила ему:

— Золото нейдёт за Воду!
Серебро — не ровня волнам!
Воды яростны в раскате,
Волны грозны при паденье,
Тут жених шестой явился,
Шумом пира привлеченный,
Калев, сильный муж, приехал —
О пятидесяти конях,
При шестидесяти слугах,
Бравый, на коне горячем.

Как только глянула на него Линда, так воскликнула:
— Этот витязь мне по нраву,
За него я выйду замуж.

Калева повели в горницу, усадили за богатый стол, угостили свадебным караваем, напоили хмельным мёдом.
Но Калев молвил:
Реки быстрые безумны!
— Не хочу я есть, не хочу я пить, вы ко мне ведите Линду.

Линда услышала слова Калева и крикнула из амбара:
— Слушай, мой жених прекрасный,
Дал ты вырасти мне время,
Дай мне время нарядиться!

Наконец Линду нарядили в свадебное платье и привели на пир. Она была так прекрасна, что сама вдова не узнала её и спросила:
— Кто ты — месяц или солнце,
Или дочь зари румяной?
Линда молвила в ответ:
— Я не месяц и не солнце
И не дочь зари румяной.
Выросла я в вашем доме
Из яйца лесной тетёрки.

Созвали Калев с Линдой полный дом гостей и стали праздновать свадьбу. Долго гости гуляли-веселились, пока Звезда не собрался в обратный путь. Он попрощался с хозяевами и гостями и увёз свою Салме в такие дали, откуда ветер лишь в ответ повеет, брызнет дождевой слезой.

Калев и Линда еще долго пировали, но пришло время и им собираться в путь. Они простились с матушкой-вдовой, сели в сани и укатили в вотчину Калева.

Долгие годы Калев жил счастливо со своей Линдой и правил страной. Но как-то почуял он, что близится его смертный час, позвал он к себе Линду и сказал: «После моей смерти народится у тебя последний сын. Мои глаза уж не увидят его.

Будет он подобен своему отцу. Когда он возмужает, пусть кинет жребий со своими братьями, кому быть правителем и народным заступником. Вотчина должна остаться неделимой, под единой рукой — только тогда она будет сильна и непобедима».

Сказав это, Калев слёг и больше не встал со своего ложа. Семь дней и семь ночей оплакивала Линда смерть своего дорогого мужа, но не иссякли её слезы и не свалился тяжкий груз с сердца. Своими она руками выкопала могилу и уложила мужа вровень с зелёной муравой. А на неё она натаскала много каменных глыб, чтобы могилу Калева заметили и грядущие поколения. Сейчас это место зовётся холмом Тоомпеа .

Когда Линда тащила тяжёлый камень на могилу, обессилела, бедняжка, и выронила его. Она уселась на камень и безутешно заплакала. Из тех вдовьих слёз образовалось озеро Юлемисте. А камень, на котором она сидела и плакала, виден и поныне на берегу того озера.

Родился у неё в утешение сын, на диво сильный и крепкий. Два месяца он ревел рёвом, с утра до вечера и с вечера до утра, а потом разорвал пелёнки, разломал обочья люльки и вылез на пол. На третий месяц он уже разгуливал по горнице. .
Рос и мужал младший сын Калева. Когда он немного подрос, то играя в бабки, вместо биты бросал валуны, а плиты известняка швырял в море. Он играючи вырывал с корнем молодые ели. Видать по всему, силой он пошёл в отца.
После смерти Калева к Линде, богатой вдове, стали ездить сваты. Но не пошла она ни за одного из них, всех отослала обратно. Был среди них и Туслар — финский колдун ветров. Когда Линда отвергла и этого жениха, он погрозился, что отомстит ей за отказ.

Что мне Туслар — знахарь ветра?
Что угроз его бояться?
Три в гнезде моём орлёнка
Крепкоклювых вырастают.
Три с железными когтями
Поднялись орла могучих.
Защитят они вдовицу,
От напасти мать укроют!

Шёл год за годом, и сваты перестали досаждать Линде.

Сыновья Калева на охоте. Похищение Линды.

Вложение 1032

Как-то Калевовы дети
Вышли из дому все трое
Позабавиться охотой.
Были с братьями собаки:
Ирми, Арми, Мустукене.
В сосняке густом и тёмном
Псы учуяли медведя .. .
Вот и сам медоволапый!
Гонит Ирми, ловит Арми,
Валит наземь Мустукене!
Три собаки взяли зверя.

Младший брат связал медведю ноги, взвалил тушу на плечи, и братья зашагали дальше. Еще они поймали лося, дикого быка, сняли шкуру с дюжины волков, лисиц и зайцев. А потом все трое зашагали к дому. Вышли они в густой ельник. Тут старший затянул песню. Второму сыну приглянулся березняк, и он запел там.

Младший. Калев, сын могучий,
Выбрал Таары лес дубовый,
Сел, как в дедовских палатах,
Под ветвистым вещим дубом.
Там пустил он песню в небо.
Так взвилась она высоко,
Так широко раскатилась,
Что на зов слетелись птицы:
Птицы умные в березник,
Вещие — в дубняк столетний.
Песней он своей заставил
Куковать в ветвях кукушек,
Горлиц — ворковать под кровлей,
Соловья он песней вызвал
Ликовать в ночи и плакать.
Пел он так, что ширь морская
Закипела, взволновалась,
Скалы грянули отгулом,
Бушевала чаща леса,
Небосвод высокий слушал.

А тем временем финский колдун ветра Туслар плыл на своем челне к дому Калевитян. Притаившись за утесом, хитрый жених высмотрел, что сыновья ушли из дому. У выгона он вытащил челн на берег и упрятал его\\\\\\\'в укромном месте, близ могилы Калева. Сам же, словно кошка, прокрался в ворота, шагнул через двор и ворвался в горницу.

Линда сидела у очага и варила сыновьям пищу. Она до того напугалась, что не смогла и рукой пошевелить. Туслар схватил вдову и силой потащил её к своему челну. Линда стала вырываться, пустила в ход кулаки и зубы, но Туслар знал колдовские слова, которые отнимали силу.

Вложение 1033

Линда стала звать на помощь, но Туслар снова опутал её ведовскими речами. Вопли вдовы улетали с ветром и тонули в морских волнах. Никто не услышал её крика.
Тут увидел беду Линды бог Уку и решил вызволить её из когтей разбойника. Туслар тем временем вышел на взгорье Иру и направился к морю. Вдруг грянул гром, и Туслар упал без памяти, а Линда превратилась в валун.
Когда Туслар очнулся, он нигде не нашёл Линды. Пришлось ему воротиться домой.

Сыновья Калева тем временем держали путь к дому. Уже издали они приглядывались, не вьётся ли дымок над родным очагом. Но ничего не заметили.
Вошли они во двор, ступили на родной порог и увидели, что матери нет дома.

Младший сын молвил:
— Неладное дело. Ворота распахнуты настежь, двери горницы раскрыты, и чужие следы на траве. Видать, беда стряслась.

Сыновья все вместе стали кликать мать:
— Где ты, матушка? Откликнись!
Отзовись нам, золотая!
Ты пропой нам песню, птичка!
Голосок подай, тетёрка!

Но не слышно было голоса матушки.
Лишь гулко отозвались скалы да откликнулся широкий луг.

Кликнули сыновья в другой и третий раз. Но голос подал лишь ветер, да пропели в ответ только волны. Пошли сыновья искать следы своей матушки. Старший сын пошёл на луг широкий, средний — на выгон, а младший вышел прямо на берег моря. Не приметили тропки вора ни старший, ни средний сын.
Младший же сразу распознал, что Линду выкрал Туслар. Стали сыновья думать-гадать, как спасти матушку из когтей злодея.

Старший сын молвил:
— Поедим хлеба да ляжем почивать. Может, сон укажет, где искать следы матушки.

Средний сын молвил:
— Может, во сне покажет нам Уку, как вызволить нашу курочку родную из когтей злого ястреба.

Отправились оба брата почивать. А младший подумал:
— Ты сегодняшнего дела
Не откладывай на завтра!
Каждый день свой труд имеет,
Каждый час свою заботу!
Потому коль ты назвался
Рыбаком прилежным счастья,
Не теряй часов бесценных,
Не промедли ни мгновенья.
Счастье быстро — не догонишь!

Пригорюнившись, пошёл он на отцовскую могилу, чтобы развеять свою грусть. Отец из могилы спросил:

— Кто ступает по могиле,
Ворошит песок над гробом?
Мне в глаза летят песчинки,
Лоб мне камешки щекочут.

Сын ответил:
— Это — младший твой сыночек,
Он ступает по могиле,
Ворошит песок над гробом.
Ты проснись, отец любимый,
Встань, родимый из’ могилы!
Покажи своим сиротам К милой матушке дорогу!

Голос отца ответил из-под земли:
— Не буди меня, сыночек!
Не могу я встать из гроба,
Придавил мне тело камень,
Налегла скала на плечи,
Курослеп растёт сквозь брови,

Васильки цветут в глазницах,
Вместо щёк цветы алеют.
Пусть тебя научит ветер,
Вразумит текучий воздух,
Звёзды путь тебе укажут.

Младший сын поспешил на крутой берег моря взглянуть, не оставил ли разбойник после себя какой след. Но не заметил он ничего. Только волны били о берег да в вышине мерцали холодные звёзды.

Калевипоэг и девушка-островитянка.
Могучий дуб.

Долго глядел младший брат в морскую даль, но так ничего и не приметил. Прыгнул он в волны и поплыл к финским берегам, чтобы вызволить из плена матушку и расправиться с Тусларом.

Калев-сын рукой могучей
Рассекал морские волны.
В люльке бурных вод качаясь,
На хребте валов кипящих
Удалой пловец катился
К берегам скалистым финнов,
К краю моря полуночи.

Уж наступила полночь, когда вдали показался небольшой остров. Калевипоэг хотел немного отдохнуть и подплыл к острову. Он присел на замшелый камень, расправил утомлённое тело и сомкнул усталые веки. Но не успела его охватить дрёма, как раздался молодой девичий голос.

Калевипоэг глянул по сторонам, нет ли самой певуньи. И тут он увидел вдали у костра прекрасную златокудрую девушку, которая пела. Это девушка-островитянка стерегла холстины, разостланные для выбелки на траве. Сын Калева ответил ей песней, и девушка пришла взглянуть, не финский ли это родич или сват из Виру.

Разговорилсь между собой Калевипоэг и девушка, да и влюбились друг в друга. Тут проснулся старец острова и пришёл взглянуть, кто ему ночью спать не даёт. Сын Калева спросил у старца, не проплывал ли вечером мимо острова Туслар. Но тот ответил, что давненько не видал его.

Вложение 1034

Старец же захотел узнать, откуда гость путь держит и кто таков.
— Я последний сын могучего мужа Калева и вдовы Линды, — гордо ответил Калев.

Девушка, услышав про его высокое происхождение, так перепугалась, что ненароком оступилась и упала в море.
Погребла волна голубку,
Деточку вода покрыла.
Шумная волна ночная
Лапушку похоронила.

Отец стал звать на помощь, а Калевипоэг бросился в пучину, чтобы спасти девушку. Но не отпустили её волны. Простился Калев-сын со старцем и поплыл дальше к финским берегам, чтобы вызволить из плена свою матушку.

На крик старца прибежала старуха-мать узнать, что за беда. А когда узнала, сильно опечалилась.

Взяла она длинные грабли и стала прочёсывать море, а старик вынес новый невод и стал в пучине ловить дочку. Но не нашла своей доченьки старуха, не нашёл и старик. А нашли они в море старый дуб и перетащили его на выгон. А еще нашли они яйцо орлицы и железный шлем. Яйцо положили в шлем и отнесли в горницу. Потом они выловили рыбу и серебряный чан и унесли в погреб.

Снова стали старик со старухой грести дно морское, но не нашли своей дочки, а только услышали ее пенье:
— Не горюй, отец мой милый!
Не тоскуй, моя родная!
Под водой нашла я хату,
Тихий кров на дне глубоком,
Горенку в морской пещере.

Опечаленные старик со старухой воротились домой. В память своей ненаглядной доченьки посадили они дуб у качелей, на которых она любила качаться в вечерний час. И наказали:

— Ты расти, дубок, повыше,
Осени наш двор ветвями,
Сучья разбросай по тучам!

Посадили они дубок, и старуха-мать вернулась в горницу взглянуть на яйцо орлицы. Вытащила она его из железного шлема и положила на солнцепек согреваться. Из яйца вылупился орлёнок. Старуха заперла его в горнице, но он вырвался и улетел далеко-далеко.
Старик пошёл в погреб, где плавала в серебряном чане рыбка, и запричитал:

— И у нас была отрада —
Наша ягодка лесная.
Свет зари вечерней нашей,
Наша утренняя зорька,
Наше солнце золотое!
Яблочко упало в море,
Ягодка в волнах пропала. 
Яблочко я звал из моря,
Ягодку на дне искал я.
Что колен моих коснулось?
Плавником коснулась рыба.
Что ж из этой рыбы станет?

А рыба в ответ молвила:
— Отпустите рыбу в море,
Поиграть в волнах пустите!

Старик отпустил рыбу в морские волны, а сам пошёл взглянуть на дуб. И видит он: дуб дорос до неба и ветвями разбрасывает облака. Не оставалось старику ничего иного, как идти к мудрецу за советом, кто бы срубил этот могучий дуб.

Старуха же пошла на сенокос. И что же она нашла под сеном? А нашла она орла ручного. Она снова отнесла его в горницу и посадила на привязь. Что было под крылом орлиным? А там оказался мужичок, в две пяди ростом, с острым топорком под мышкой.

А дуб тем временем рос да рос, ветви пронзили облака, и верхушка дотянулась до солнца. Огромное дерево заслонило солнце, луну и даже звёзды.

Старик исходил тридевять земель, но так никого и не нашёл, кто бы срубил ему этот дуб.

Все силачи отвечали:
— Дуб сильнее человека.
Что ему секиры наши!
Что ему топор тяжёлый!

Вложение 1035

Старик, опечаленный, воротился домой и поведал о своей беде старухе. Она повела мужа в горницу и показала ему мужичка с топором, который был под крылом орла.

— Хочешь дуб срубить? — спросил старик у мужичка.
— Развяжи мои верёвки, тогда и столкуемся, — ответил мужичок.

Освободили мужичка и посулили ему в уплату серебряный чан.

Мужичок вышел во двор, подошёл к дубу и вдруг стал на глазах расти: вырос на локоть и на два, вырос ещё на несколько сажень. Принялся он рубить дуб. День рубил, два рубил, рубил и третий. Тут дуб зашатался и с шумом упал.

Что ж построили из дуба?
Из комля был мост построен,
Перекинулся над морем:
Мост один — на берег Виру*,
А другой — на финский берег.
Из ствола того срубили Много кораблей богатых,
Из ветвей — морские лодки,
На ладьи пошли сучочки,
Щепки — на ребячьи лодки.

* Виру — древняя земля Эстонии.

Калевипоэг в Суоми.

А теперь оглянемся немого назад и посмотрим, что стало с Калевипоэгом.

Мощной рукой рассекая волны, богатырь неутомимо плыл к финским берегам. Когда заря окрасила в багрянец море, вдали показался скалистый берег Суоми. Калевипоэг вышел из волн и присел отдохнуть на каменную глыбу.
Кругом не видно было ни души. Утренний покой окутывал землю и море. Только певчие птицы приветствовали солнце — жаворонок звенел высоко в небе да кукушки куковали в ельнике. Не было никаких следов Туслара, кроме челна, который он вытащил на берег и приковал цепью к утёсу. Калевипоэг, утомлённый тяжким путешествием, решил немного подремать.

Но так свалила его усталость, что он проспал целый день, целую ночь, да ещё часть другого дня. Когда он очнулся от тяжёлого сна, то не стал мешкать — тут же отправился в путь. Зашагал он по горам и долам, по лугам и равнинам. Но о Тусларе — ни слуху, ни духу. Солнце так припекало, что у богатыря спина дымилась. Но он упорно шагал к северу.

Поднялся Калевипоэг на крутую гору и огляделся вокруг. Тут он и увидел в зелёной долине на опушке рощи владенье знахаря ветра. Калевипоэг во весь дух побежал вниз с горы и направился к долине. Остановился он у ворот дома, заглянул во двор и увидел, что Туслар спит.

Недалеко от дома шумела пышная дубрава. Богатырь на-правился к ней и вырвал с корнем самый могучий дуб. Он очистил ствол от ветвей, получилась крепкая дубинка — в самый раз, чтобы отдубасить Туслара. Снова направился он к дому злодея, с могучим оружием в руках.

От шагов богатыря сотрясалась земля, дрожали горы и гудели скалы. Туслар, очнувшись от сна, подумал, что это грохочет Гром, разъезжая по небу в своей железной колеснице. Но тут он увидел, что во двор входит Калевипоэг.

Туслар не успел спрятаться, он выхватил из-за пазухи при-горшню перьев, подул на них — закружились они в воздухе. Стал он нашёптывать колдовские слова, которые превратили перья в солдат. И напали они на Калевипоэга, кто пеший, кто конный. Облепили его со всех сторон, будто комары. Тут Калевипоэг пустил в ход свою дубинку.

Где нечаянно заденет
Калев-сын своей дубиной,
Падают там конь и всадник.
А когда свою дубину
Он на круг летать запустит —
Жизнь там больше не проснётся.

Дубинка так разыгралась в руках богатыря, что воины падали, как подкошенные. Скоро бой закончился, и последние воины спаслись бегством.

Вложение 1036

Как увидел Туслар гибель своего войска, запросил он у Калевипоэга пощады. Пришлось ему сознаться в своем злодействе и рассказать, как Линда на горе Иру неожиданно исчезла.

Но герой не поверил речам злодея и гневно воскликнул:

— Зря ты треплешь язычищем
И своею болтовнёю
Улестить меня ты хочешь.
Ты отведай вор, дубины,
Толстой палицы дубовой!

Калевипоэг размахнулся и ударил Туслара меж глаз. Колдун рухнул и забылся смертным сном.

Богатырь же поспешил на поиски матери. Он подумал, не упрятал ли Туслар Линду в потайном месте — и перевернул вверх дном весь дом. Он обыскал горницу и погреб, вырвал все замки и вышиб все запоры. Он облазил все амбары, чуланы и чердаки, но нигде не нашел следов пропавшей матушки.

Тут его свалила усталость, и сон разогнал грустные мысли — Калевипоэгу привиделось во сне, как Линда, молоденькой девушкой, качается на качелях и поёт.
Когда он поутру проснулся и стал разгадывать сон, то понял, что любимой матушки нет в живых. Два дня оплакивал он её смерть. На третий день Калевипоэг засветло собрался в дорогу и зашагал к берегу. Тут он вспомнил, что в Суоми живёт знаменитый кузнец, и решил обзавестись добрым мечом.

Стал он искать дом кузнеца. Несколько дней проплутал в топях и глухих лесах, но так и не набрёл на дорогу.

Тут птицы на дереве защебетали:
— Ты сверни к закату солнца,
Выйди сумеркам навстречу!

Калевипоэг послушался птиц и выбрался из густого леса на равнину. Там встретилась ему хромоногая старушка и указала дорогу.

Калевипоэг зашагал, куда было сказано, пока до его ушей не донёсся вздох мехов и грохот тяжёлых молотов. Вдали, посреди долины, под деревьями расположилась кузница. Знаменитый кузнец ковал со своими тремя сыновьями огромный меч. Мужчины были черны от сажи и так били по раскалённому острию, что оно повизгивало под ударами молота.

Калевипоэг встал на пороге и приветствовал работников.
Финский кузнец молвил в ответ:
— Приветливый странник принят в каждом доме, и всюду для него найдётся кров.

Калевипоэг сказал:
— Послушай-ка, славный мастер! Есть ли у тебя на продажу меч, который не обламывается в руке? Дай-ка испробовать товар на прочность и проверить леЗвие.

— Ну что ж, — ответил кузнец. — Коли глаза смотрят зорко, рука пытает резво и разум смекает быстро, не будет убытка ни в покупке, ни в продаже.

И велел он младшему сыну принести из горницы лучшие мечи. Сын исполнил приказ и принёс целую связку оружия на порбу. Калевипоэг измерил длину меча и испытал силу острия. Затем он покрутил со свистом меч над головой и обрушил его на каменную глыбу. Из скалы метнулся огонь и брызнули искры, а клинок рассыпался на осколки, и они разлетелись далеко. В руках у богатыря осталась одна рукоять.

— Ого! Вот это силища! — воскликнул с изумлением кузнец.

Калевипоэг разнёс в щепки и второй меч, и третий, ударив их об камень.

Вложение 1037

— Ну, довольно, — проворчал старик-кузнец. — Жалко дорогое железо тратить на потеху.

Теперь он послал за мечами среднего сына, и тот принёс охапку оружия на пробу.

Калевипоэг взял в руки самый крепкий меч, покрутил его два раза над головой и обрушил на наковальню. Меч остался невредим, только остриё вошло в наковальню и завернулось вдвое.

— Постой-ка, братец, — сказал финский кузнец. — Если у тебя вдоволь золота в кармане, найдётся для тебя достойный меч.

И вынесли Калевипоэгу из потайной горницы из-за семи затворов и девяти засовов самый мощный меч. Его велел выковать для себя старый Калев, да скончался раньше, чем меч был готов. Он был сплавлен из семи сортов железа. Кузнец вместе с сыновьями ковал и точил его семь лет, семь заклятий произнёс он над ним и в семи водах закалил его. В уплату кузнец потребовал зерна, скота, денег и прочего добра.

Калевипоэг взял драгоценный меч в руки и покрутил два раза над головой. Раздался такой свист и вой, будто прошёлся ураган. Богатырь снова обрушил меч на наковальню. Стальная наковальня раскололась надвое, а на мече не осталось ни отметинки, ни щербинки.

— Вот этот меч создан для могучей руки! — весело воскликнул Калевипоэг.

Не торгуясь, пообещал он хорошую плату за меч и позвал кузнеца в Виру за выкупом. Но знаменитый кузнец ответил:
— Честным ни к чему чужое,
Долг они охотно платят.
Пусть везут суда из Харью,
Пусть челны везут из Виру
Честный долг твой в нашу землю.

В честь гостя учинили веселый пир. Семь дней молчали молот с наковальней, семь дней пировал со своими сыновьями кузнец. Но за праздничным столом вспыхнула среди мужчин ссора. Калевипоэг во хмелю рассказал про девушку- островитянку, и из-за этого вышла у них перебранка со старшим братом. Слово за слово — и никто не успел опомниться, как Калевипоэг выхватил меч из ножен и в ярости отрубил старшему брату голову.

Кузнец в гневе воскликнул: 
— Детушки, хватайте клещи,
Молоты берите в руки,
Искрошите вы убийцу,
Кровь за кровь ему воздайте,
Искупите кровь родную!

Сыновья мигом кинулись исполнять приказ отца. Но Калевипоэг встал посреди комнаты и, размахивая над головой могучим мечом, крикнул:
— Подходи, кому жизнь не мила!

Кузнец отозвал своих сыновей подальше от разгневанного Калевипоэга и стал наговаривать заклинания:

— Заклинаю — да свершится:
Пусть убьёт тебя оружье,
Умертвит клинок заветный!
Да погибнешь ненароком
От меча, тот меч поднявший,
Кровь проливший — от оружья!

Калевипоэг быстрым шагом вышел из дома кузнеца, пересёк выгон и, усталый, прилёг отдохнуть на пригорке. 

Калевипоэг становиться правителем.

Как только Калевипоэг очнулся от сна, он пустился в обратный путь. Через несколько дней вышел он к берегу моря, взял лодку Туслара и поплыл к родным берегам.

Вложение 1038

Ветер подгонял кораблик,
Волны лодочку толкали,
Лёгкий чёлн катили к Виру.
Воду резало кормило
Под его рукой могучей,
Чтобы прямо мчалась лодка,
Чтоб с дороги не свернула.

Уж настала ночь, когда Калевипоэг на своей лодке подплыл к острову. Вдруг из волн донеслось пение девушки-островитянки. Она грустно попрекала его за то, что он пролил кровь безвинного человека.
Помрачнел от этой песни Калевипоэг и поплыл дальше. Солнце уже вставало, когда он добрался до берега Виру. Богатырь привязал лодку и направился к дому.
С горы Иру ветер донёс до Калевипоэга песню, которую распевал прекрасный голос:

— Кривоклювый мой орлёнок,
Для чего же хищным когтем
Кровь безвинную ты пролил,
Растерзал покой девичий?
И двойной тот долг кровавый
С той поры гнетёт орлёнка.
Берегись же, мой крылатый,
Берегись меча стального:
Жаждет кровь ответной крови!
Большего сказать не может
Превратившаяся в камень.

Тут, наконец, Калевипоэг понял, какая беда приключилась с матушкой. Зашагал он к родному дому: вскоре послышался лай собак, братья вышли за ворота. Посыпались расспросы.

На закате другого дня собрались все три сына и стали рассказывать, где были да что видели.
Старший и средний исходили тоже немало земель, но о матушке — ни слуху, ни духу.
Младший сын поведал о том, как он отомстил Туслару и купил дорогой меч. Но про смерть сына кузнеца, жалобу девушки-островитянки и песню Линды на горе Иру он не обмолвился.

Тут старший сын сказал:
— Нет на нас больше родительского благословения. Теперь остаётся нам исполнить последнее отцово повеленье: кинуть жребий, кому из нас троих быть правителем.

Порешили братья кинуть жребий на другой же день и передать всю власть победителю.
Как стемнело, отправился младший брат на отцову могилу за советом да помощью.

И старый Калев утешил сына:

— Не печалься, мой сыночек,
Ты не плачь, мой самый младший!
Тень отца следит из гроба
За сыновним тихим шагом.
Что нечаянно содеял,
Искупить ты постарайся!

Поутру братья ещё до рассвета отправились на поиски подходящего места, где кинуть жребий. Могучим шагом они шли на юг и к вечеру оказались перед воротами незнакомого хутора. Хозяин с хозяйкой приняли их за женихов и позвали в горницу. Тут вышли из дома хозяйские дочки и стали так плясать, что золотые ожерелья звенели да шёлковые ленты развевались по ветру.

Но младший сын молвил:
— Не свататься мы пришли. Другие дороги нас ждут и другие заботы.

Зашагали братья дальше и на третий день вышли к берегам красивого озера.

— Вот тут и кинем жребий, лучшего места не сыщешь, — молвил старший брат. — Увидим, кому из троих суждено быть правителем.

Каждый подыскал себе подходящий камень, и братья приготовились к состязанию. Тот, чей камень полетит дальше всех, наследует вотчину старого Калева, станет правителем и заступником народным.

— Я самый старший, мой долг попытать счестья первым — молвил старший брат.

Покрутил он камень в рунах, и тот со свистом полетел в небо. Камень-птица улетел к закраинам небесным, а татем ухнул в озеро. Вода с шумом поднялась, а камень лег на дно.

Старший брат положил начало, теперь мой черед, — молвил средний брат и забросил свой камень к небу.
Камень со свистом летел всё выше и выше к солнцу, а потом стал падать и рухнул на другом берегу озера, на самой границе воды и суши.

Настал черёд младшего брата. Калевипоэг вспомнил, как родная матушка ласкала-обнимала его, и стал пытать счастья.

. . . Взял он камень,
Валунок в полёт пустил он.
Взмыл-взметнулся камень-птица,
Раскрутился он со свистом,
С шумом вырвался на волю.
Зоркий глаз его направил,
Сильная рука метнула.

Камень младшего брага не раскидал облаков и не заслонил солнца — он просвистел над широким озером и упал на сушу.

Сыновья Калева пошли к озеру взглянуть, куда упали зее три камня.

Камень старшего из братьев
Тихо спал на дне озёрном,
Под покровом волн струистых.
Камень среднего из братьев
Возле берега улёгся,
Виден был наполовину:
Половина — под водою.
Камень младшего из братьев —
Знак последний состязанья —
Он один лежал на суше,
Он покоился на травке . . .

Вложение 1039

Так младший сын наследовал власть и стал правителем Старшие братья наставляли его:

— Будь ты счастлив, братец младший.
Будь ты счастлив, край любимый,
Где мужали мы на воле,
Как дубы, вздымались к небу!

Отправились старшие братья на чужбину искать счастья, а младший остался править страной!
Работы было — непочатый край.

Калевитян сын любимый
Вскинул за плечи лукошко,
Верный меч к бедру привесил,
Привязал оглобли к плугу,
Он гнедого ввел в оглобли,
Впряг он пахотную лошадь,
Стал распахивать болото,
Бороздить сухую землю.
Целину взрезать глубоко.
Новину он плугом поднял,
Новь глухая стала пашней,
Выгоном и сенокосом.

Богатырь пахал несколько дней подряд, пока жара не сморила его и коня. Калевипоэг выпряг коня и стреножил его, а сам улёгся отдохнуть и тут же забылся глубоким сном.

День был знойный, и оводы стали донимать коня. Он уходил всё дальше к опушке леса, чтобы там постоять в тени. А в том лесу водились волки, и они целой стаей напали на коня. Путы крепко держали его, поэтому, как ни бил он серых и передними, и задними копытами, звери растерзали любимого коня Калевипоэга.

Как только богатырь проснулся, он сразу понял, что конь его стал добычей волков. Гнев его разгорелся, и он поспешил прямо в чащу, чтобы отомстить хищникам. Меч грозно засвистел, и стая гибла за стаей. Богатырь, наверно, уничтожил бы весь волчий род, если бы не наступила ночь. Калевипоэг спрятал меч в ножны и после кровавого побоища улёгся отдыхать.

Но не успел он и глаз сомкнуть, как примчался к нему гонец и воскликнул:

— Славный Калевипоэг! Принёс я недобрую весть. Вражьи корабли ходят в наших водах, и воины высматривают наш берег. Видно, наступают лихие времена — война на нас несётся. Но что-то приуныли наши воины, тревога гнетёт им душу и страх томит сердца.

— Кто из нас пойдет на битву?
Кто отпором будет в брани
Против тех секир железных?
Кто же выстоит в сраженье
Против тех железных копий,
Против топоров тяжёлых,
Против лютых стрел железных?

Калевипоэг молвил в ответ:

— Как же ты хулить решился
Наших витязей отважных?
Бейте недруга мечами,
Топорёми боевыми!
Храбрый не боится крови!
Если под напором вражьим
Станет гнуться ваша сила,
В битву сам тогда я выйду
В помощь нашему народу.

Велел он гонцу подкрепиться и лечь спать. На утро тот должен был с известием скакать дальше.
Не успел Калевипоэг сомкнуть веки, как подошёл к нему другой странник.

— Видно, не суждено мне отдохнуть, — недовольно проговорил богатырь. — Кабы знал, что княжья доля такая горькая, лучше отправился бы на чужбину.

Но гость, добрый седой старичок, понял его и молвил:
— Оттого, что я пришел, тебе будет только польза. Я знаю тебя ещё с тех времен, когда ты качался в зыбке и резвился на муравушке. А пришел я взглянуть на твою могучую пахоту, потому как без помощи Уку нет у людей удачи ни в одном деле.
— Ты откуда родом и куда путь держишь? — спросил Калевипоэг.

Старичок ответил:
— Лучше выслушай весть о веках грядущих. До тех пор, пока княжишь ты и охраняешь народ богатырской рукой, на нашей земле будут счастливые дни. Но недолго им быть.

Смерть сеет смерть, заклятье финна-кузнеца повисло на твоём мече. Поэтому будь осторожен – как бы твой меч не стал твоим убийцей.
Грустно прозвучали напоследок эти слова, и старичок мгновенно исчез, будто туман ан солнце.
Усталый Калевипоэг заснул. Ночные видения заслонили в его памяти предсказание старца – и наутро Калевипоэг уже не помнил про них.

В болоте Кикерпяра . Водяной. Колечко небесной девы.


Обитали в одном озере братья-злыдни. Но стало им вдвоём тесно, начались между ними раздоры, и решили они подыскать себе новое место. После длинного путешествия вышли они к болоту Кикерпяра. Это место приглянулось им обоим, и они решили там поселиться.

Но вспыхнула новая ссора — каждый хотел стать хозяином болота. Тут злыдни так вцепились друг в друга, что только волосы полетели клочьями во все стороны.

Вложение 1040

В ту пору проходил мимо Калевипоэг со своим другом Алев-сыном и гонцом-слугой. Заметив героя, злыдни прекратили драку и в один голос воскликнули:
— Дорогой Калевипоэг, рассуди нас!
— Скажите сперва, из-за чего ссоритесь? — спросил Калевипоэг.

Старший брат ответил:
— Спор у нас из-за болота, нас поссорила трясина. Мы вместе вышли из дому, топтали тропу рядом. Вместе пришли к болоту, но я стоял ближе к трясине. Значит, это место моё.

— Эта трясина непригодна для жизни — ни человеку, ни скотине, — ответил Калевипоэг. — Поэтому я дарю вам её в вековечное владение. Старшему земли побольше, младшему — поменьше.

Но злыдни принялись упрашивать:
— Раздели нам сам трясину, братец.

Калевипоэг попросил своего друга Алев-сына, чтобы тот поделил болото, а сам поспешил вершить дела поважней.
Алев-сын со слугой тут же приступили к измерениям на берегу реки. Вдруг кто-то высунул голову из- воды и спросил:
— Что вы тут делаете, парни?

Это был злой Водяной. Он жил на дне реки, где у него был богатый хутор. Хоть Алев-сын и струхнул немного, он отважно ответил:
— Я хочу остановить поток и так обуздать реку, чтобы никто не смог ни войти, ни выйти.

— Не делай этого, мил человек, — взмолился Водяной. — Не обуздывай ты воду, я дам тебе огромный выкуп.

— Так и быть, — ответил Алев-сын. — Если ты принесёшь мне полную шапку талеров, я не трону реки.

Водяной пообещал на другой же день рано утром принести выкуп, а Алев-сын пригрозил:

— Быка хватают за рога, человека ловят на слове. Смотри же, чтоб ты исполнил своё обещание, не то снова вспыхнет меж нами вражда, а тогда тебе беды не миновать.

Водяной забился снова на дно, а Алев-сын со слугой вырыли ночью глубокую яму — снизу широкую, а сверху такую узкую, что шапка едва прикрывала её. В шапке они сделали дырки, чтобы всыпанные талеры незаметно для Водяного проходили сквозь них.

На другое утро Водяной был с обещанным золотом на месте. Но его талеры не смогли покрыть и дна шапки. Пошел он за деньгами второй раз, пошел в третий; принёс несколько подолов серебра и целый воз золота, но так и не смог наполнить шапку.

Иссякло все богатство у Водяного, и сказал он Алев-сыну:
— Может, потерпишь до осени, дружок! Тогда расплачусь с лихвой.

Но Алев-сын ответил:
— Долог путь для пешехода, длинен час для ждущих долга. Исполняй-ка обещанье, принеси полную шапку талеров, а не то своё исполню и обуздаю воду.

Водяной попытался хитростью увести Алев-сына подальше от богатства и сказал:
— Делать нечего, придётся мне взять в долг у матушки. Идём со мной, дорогой Алев-сын. Тогда своими глазами увидишь, что нет никакого обмана.

Но Алев-сын разгадал мысли Водяного и послал с ним гонца-слугу. Сам же остался сторожить богатство. Гонец- слуга с Водяным отправился в безвестную дорогу. Шли они тайной тропкой и вышли в такие тёмные места, где ещё не ступала нога человека.

. . . На безвестной той дороге,
Где заря не занималась,
Не алел огонь заката,
Там, где солнце днём не греет,
Где не светит ночью месяц,
Звёзды путь не указуют.

Постепенно темнота расступилась. Показался богатый хутор, у ворот горели на столбах смоляные плошки. Не успели путники переступить порог, как братья Водяного вы- 42 шли навстречу гостю и позвали его к столу.

Золотые кувшины, серебряные блюда и разные угощения говорили о богатстве хозяев. Но гонец-слуга не решился отведать хмельного мёда и диковинных кушаний, потому что от мисок и ковшов разлетались голубые искры.

Тут братья Водяного залопотали меж собой на своём бесовском наречье — чужому не понять ни слова. Потом они связали гонца-слугу и стали потехи ради перебрасывать его из рук в руки. Бедняга летал, будто сноп соломы, из угла в угол, от стены к стене.

Тут гонец взмолился:
— Полно вам, братцы! Дайте-ка мне вымерять ваши хоромы. Чтобы я смог дома поведать, как высоко я летал в аду.

Братья Водяного опустили парня на пол. Он тут же достал из кармана верёвку, которой раньше обмеривал болото, и стал измерять стены покоев. Тут измерил, там измерил, добрался до двери, смерил ширину порога. Шмыгнул за дверь — и пустился наутёк. Ни разу он не оглянулся назад, пока не выбрался на свет божий. Но тут он увидел, что Алев- сын вместе с богатством исчез. Ему ничего не оставалось, как отправиться на поиски друга.

Но Водяной во весь дух пустился вслед за ним. Он догнал гонца и стал лукаво подстрекать:
— Как же ты, парень, бросил целый воз богатства? Одному мне не под силу унести такую нош/ Давай начнём торг по новой. Хочешь потягаться силой или посостязаемся в бегах?

— Коли тебе охота, можно как угодно силой померяться, — ответил гонец.

— Пойдём-ка, поищем место.
Отправились они в путь и вскоре увидели гору Нярска, которая им обоим показалась подходящим местом. Не успели они взойти на гору, как вышли им навстречу Калевипоэг и Алев-сын. Оказывается, Алев спрятал богатство Водяного в лесу, а потом встретился с Калевипоэгом.
— Что за чудной гость? — спросил Калевипоэг, увидев Водяного.
— Это мой должник. Он не сумел наполнить шапку золотыми талерами, — ответил Алев-сын.

А гонец-слуга молвил:
— Мы идем на гору Нярска тягаться силой.

— Силач нашёлся! — засмеялся Калевипоэг и засунул парня в карман. — Подрасти ещё, дружок, вот тогда и тягайся. Уж кому впору меряться силой с Водяным, так это только мне.

Отправились они все вместе на гору Нярска и приготовились к игре-забаве.

Сперва приступили они к метанию камня. Водяной долго вставлял камень в петлю, покрутил пращой десять раз над головой и бросил вдаль быстрее ветра. Камень Водяного полетел с мощным свистом и упал далеко на берегу Выртс-озера.

\\\\\\\"Теперь настал черёд Калевипоэга. Он заправил камень в петлю и что было сил метнул его в поднебесье. Камень со свистом полетел вдаль и упал на берегу самого Чудь-озера.
Водяной видит, что в метанье камня он проиграл, и решил померяться силой по-другому. Калевипоэг согласился, и стали они состязаться в перетягивании дубинки.

Уселись оба на траве, крепко уперлись друг другу в ноги и вцепились в здоровенную дубину. Сперва потянул Водяной, да так, что чуть руки себе не оторвал. Но Калевипоэг не сдвинулся ни на волосок.

Богатырь сильнее уперся пяткой, крепче ухватился за дубину и рванул что было мочи. Водяной взлетел кверху пятками, закувыркался в воздухе и упал в заросли. Там он отлёживался несколько дней, поглаживая мятые бока да пересчитывая синяки.

Посмеялись все над позором Водяного, и Алев-сын поведал Калевипоэгу, как он обманул того при помощи дырявой шапки.

Вложение 1041

— Быка хватают за рога, человека ловят на слове, — весело сказал он. — Водяной и поныне должен мне шапку талеров.

Тут Калевипоэг вспомнил, что ещё не вернул долг финскому кузнецу. Он попросил Алев-сына, чтобы тот поплыл в Финляндию и уплатил, что положено.

Алев-сын поспешил исполнить приказ, а Калевипоэг сел отдохнуть под кустом и задумался над судьбой народа. Слухи о войне опечалили его. Богатырь надумал раздобыть тёсу за Чудь-озером и построить на родной земле могучие города, в которых народ нашёл бы защиту от врага.

Тут Калевипоэг опустил руку в карман и нащупал гонца- слугу. Только теперь он вспомнил о нем. Богатырь вытащил парня из кармана и заговорил с ним:
— Как ты отважился, недоросток, с Водяным тягаться? — спросил Калевипоэг

Тот ответил ему:
— Я бы провёл его хитростью.

Калевипоэг сказал гонцу, что на следующее утро он отправится за Чудь-озеро.
— А ты оставайся тут — будешь дорогу указывать. Как придут из Виру новые вести про войну, шли за мной гонцов.

Побеседовав и подкрепясь, они улеглись на землю отдыхать.
Ночь опустилась на леса и поля, замолкли птицы. Лишь кузнечики стрекотали в траве да пищали комары. Звёзды перемигивались в небе, и месяц взирал с высоты на усталых путников.

Прекрасная Небесная Дева, златокудрая дочь Грома, реяла-кружила, пока не залетела в густой лес. Гуляя по лесу, она набрела на глубокий колодец и захотела испить водицы. Принялась она черпать воду. Тут заметил её сын лешего и примчался, чтобы помочь ей. Дева перепугалась и уронила с пальца колечко в воду.

Небесная Дева жалобно запричитала, плач её услышал Калевипоэг. Богатырь поспешил на помощь и прыгнул за кольцом на дно колодца.

На ту пору оказались там бесы. Они прикатили тяжёлый жёрнов и сбросили его на голову Калевипоэгу. А сами подумали: «Уж он-то пристукнет богатыря».

Спустя некоторое время Калевипоэг выбрался из колодца, повертел жёрнов в руках и спросил:
— Дочь пленительная Грома,
Сизокрылая синичка,
Уж не это ли твой перстень,
Что упал на дно колодца,
С пальца в воду укатился?
Долго я копался в тине,
Ничего там не нащупал,
Кроме этого колечка!

Так и не нашла Небесная Дева своего колечка.

Похищение меча. Борьба с бесами. Долгий сон.

На другое утро чуть свет отправился Калевипоэг за Чудское озеро. Во Пскове купил он гору тёса для постройки городов и зашагал в обратный путь.
Вышел он к Чудь-озеру, огляделся вокруг, нет ли лодки или ладьи, но ничего не приметил. Заправил он полы кафтана за пояс и двинулся напрямик по волнам к родному берегу.

Но в густой чаще спрятался чудской бес, который следил за каждым шагом Калевипоэга. Он был страшилище: весь оброс шерстью, с кошачьей пастью, маленькие, в парше, свинячьи глазки зло прищурены. Бес знал разные премудрости и заклинания. Вот и теперь он заговорил волны: они вздымались и грозно пенились. Но не удалось бесу сбить Калевипоэга с пути. Тот только посмеялся над его уловками и вскоре вышел к родным берегам.
Выхватил он из ножен меч, чтобы наказать смутьяна, но тот вмиг спрятался.

Калевипоэг с дороги сильно устал, поэтому не стал расправляться с бесом. Он нагрёб на берегу мягкого песка, отнёс в сторону и насыпал себе под бок. Потом он немного подкрепился, снял меч с пояса и положил возле себя, чтобы в случае опасности был под рукой. Теперь он мог спокойно растянуться на песчаном ложе. Вскоре леса и луга огласились богатырским храпом.
Чудской бес, который, как рак, отсиживался в норе, услышал шумное дыхание богатыря. На цыпочках он подкрался к нему и заметил рядом с ним меч. Видя, что богатырь забылся глубоким сном, он захотел тайком выкрасть оружие, только не хватило у него силёнок. Не смог бес оторвать меч от земли — он словно корнями врос в неё.