Пока мы живы, можно все исправить...
Все осознать, раскаяться... Простить.
Врагам не мстить, любимым не лукавить,
Друзей, что оттолкнули, возвратить...
Пока мы живы, можно оглянуться...
Увидеть путь, с которого сошли.
От страшных снов очнувшись, оттолкнуться
От пропасти, к которой подошли.
Пока мы живы... Многие ль сумели
Остановить любимых, что ушли?
Мы их простить при жизни не успели,
А попросить прощенья, - Не смогли..
Когда они уходят в тишину,
Туда, откуда точно нет возврата,
Порой хватает несколько минут
Понять – о боже, как мы виноваты…
И фото – черно-белое кино.
Усталые глаза – знакомым взглядом.
Они уже простили нас давно
За то, что слишком редко были рядом,
За не звонки, не встречи, не тепло.
Не лица перед нами, просто тени…
А сколько было сказано не то,
И не о том, и фразами не теми.
Тугая боль – вины последний штрих –
Скребет, изводит холодом по коже.
За всё, что мы не сделали для них,
Они прощают. Мы себя – не можем…

Взрослые дети мои
Два цветочка мои, две кровинки.
Выросли вы невзначай.
Два сердечка мои, две росинки,
Без вас одолела печаль.
Вы счастье мое и отрада,
Вы грусть моя, жизни соль,
И вам я безмерно рада,
Вы мой восторг и немножко боль.
Два крыла моих сильных в мире
Вы надежда моя, вы оплот,
Вы судьба, и вы муза в лире,
И уж строите каждый свой плот.
Что же жизнь так быстро промчалась?
Пронеслась, пролетела как миг.
Как я вами всегда наслаждалась,
Где ваш детский пронзительный крик?
Как нещадно проходит время,
То в работе, то в суете,
Не натянешь уж жизни стремя,
Дети выросли в маете.
Не успела, мне не хватило,
Насладиться их детством шальным,
В лету погашенных дней укатило
Все, что было тогда дорогим.
Берегите общение, люди,
С детством ваших детей родных,
Это чудо всей жизненной сути.
И основа истин простых.
Два крыла мои в жизнь улетели.
Пусть хранит их моя любовь,
Песнь своя у весенней капели,
А сердце мое - их родительский кров.

(Y) (L)

Р. Рождественский
Ты знаешь что такое грусть?
Не знаешь? И не надо.
Как будто звук сорвался с уст
Замолкнувшего сада...
Как будто жалость в дом стучит
И говорит:"Послушай!"
Как будто голос твой звучит,
А сердцу всё не лучше ...
Как будто руки холодны,
А мне согреть их нечем.
Как будто мне сейчас должны
Беду взволить на плечи.
Как будто я спешу к огню,
Что пляшет и смеётся.
А он как только подойду,
На части разобьётся
Как будто вздрогнула струна,
И тут же замолчала.
Участья будто я ждала,
А холод повстречала.
Как будто я всего боюсь
И ничему не рада
Ты знаешь что такое грусть?
Не знаешь? И не надо!

Дикий зверь не мог ужиться в клетке,
Но не в силах сбросить поводка,
Оставлял на стенах клетки метки
И частицы клетки на клыках.
С ненавистью на людскую стаю
Он смотрел - и глаз не отводил,
И кидался разорвать пытаясь,
И кругами яростно ходил.
Но однажды что-то изменилось
Что-то щелкнуло у хищника в груди...
Лишь к одной сменил он гнев на милость,
Как щенок скулил: "Не уходи..."
Взгляд ее пронзительный и смелый
Будто сердце дикое сжимал,
Словно та была волчицей дерзкой, зрелой,
И тот час смеялся и ласкал...
Но однажды было все иначе.
Она в клетку медленно вошла.
И смахнув платком следы от плача
Цепь сняла, взглянула и ушла....
Зверь метнулся, вот она свобода
И в зрачках уже блестит луна.
Только замер в двух шагах от входа
Отпуская плакала она.....
По привычке к ласковому зверю,
Она вечером сюда явилась вновь...
Без цепи и при открытой двери
Он лежал и ждал ее шагов...

Как тяжело порою быть собой,
Не притворяться ради ожиданий,
Не лгать себе, и не играть с судьбой,
Ища поступкам сотни оправданий.
Как тяжело порою просто жить,
И каждым мигом жизни наслаждаться,
И перед действом роли не учить,
Души порывам смело отдаваться.
Как тяжело порою нам любить,
Не в целом всех, а каждого конкретно,
Делясь своим, обмена не просить,
Дарить любовь, пусть даже безответно.
Как тяжело порою нам сказать,
Другим в лицо... всю правду без остатка,
Но в сотню раз трудней себе признать...
Гордыни лживость нам привычно слАдка.

ОСТРОВ НАДЕЖДЫ

Остров Надежды *в пространстве Времён –
В сердце любого присутствует он.
Как без надежды могли бы мы жить,
Верить, влюбляться, мечтать и творить?
Тот, кто на Остров Надежды попал,
Самое нужное здесь отыскал:
Бедный надеется разбогатеть,
Слабый – железные мышцы "надеть",
Хочет здоровье больной обрести,
Ну, а влюблённый – взаимность найти.
Страждущий ищет забвения тут,
Музу – поэт, а бездомный – приют.
И без подарка никто не уйдёт –
Каждый СВОЮ здесь Надежду найдёт.
Эту Надежду в душе ты храни,
С ней одолеешь и трудные дни!

Старый домик - четыре окошка,
Заржавевший на двери замок,
На крылечке взгрустнувшая кошка
И волнения в горле комок...
Половица обиженно скрипнет,
Строго глянут в углу образа,
Неожиданно ходики всхлипнут,
А в ответ - заслезятся глаза...
Сколько раз я бежал босоногим
В тихий дворик, родительский дом!
И сейчас бы пожертвовал многим,
Чтобы жизнью затеплился он.
Чтоб наполнился запахом хлеба,
Ароматом борща и блинцов,
Чтоб ждала меня мать, где б я не был,
За столом с поседевшим отцом.
Мне бы раньше к ним, ждущим, вернуться,
С покаяньем к коленям припасть...
Лишь котята к ногам робко жмутся.
Не успел, опоздал... вот напасть!
Старый домик - четыре окошка,
Занавесочки, ставенок ряд,
Печка русская, с дыркой лукошко
Сиротливо: «Привет!» - говорят…
Всё родное... касаюсь руками -
Чашка батина... мамин платок...
Смотрит в душу на карточке в раме
Взгляд их ласковый: "Здравствуй, сынок!"

Жила на белом свете волчья стая
В краю степном, холодном и пустом.
Пришли чужие, всех перестреляли
И в этом месте выстроили дом.
Одна осталась серая волчица.
На первый взгляд ей очень повезло:
Она сумела от беды укрыться
И выжить, не погибнуть, всем назло.
Все в доме спят, давно погасли окна.
И в лунном свете слышен волчий вой.
Нет больше стаи, лишь асфальт и стекла,
И ей невыносимо быть одной.
В глазах людей лишь ненависть и злоба.
Весь мир в нее прицелиться готов.
А из ее детей, живых и теплых,
Нашили люди шапок и унтов.
Не говорите мне, что люди - звери.
Ведь зверь не может столь жестоким быть.
Не знает хищник ненависти к жертве,
Он просто хочет стаю накормить.
А я хочу напиться и забыться.
Мой телефон молчит, и в дверь не постучат.
Я чувствую себя степной волчицей,
Лишившейся и дома, и волчат.
И если вдруг однажды темной ночью
Ты в тишине услышишь волчий вой,
То знай, я по тебе скучаю очень.
Мне так невыносимо быть одной.
Автор стиха Елена Барахтина!

Нам некогда заглядывать в глаза,
Встречая, видеть больше, чем одежку,
И нас уже не трогает слеза,
Упавшая с ресниц не понарошку.
Нам некогда смотреть на облака,
Наивно и восторженно мечтая.
Мы много рассуждаем, но пока
Увы, мы не творим, а вытворяем.
Совсем не замечая, как сердца
Устали от всех противостояний.
О, да, не разглядеть вблизи лица,
Но мы не видим лиц и с расстояний.
Мы видим только маски и тела,
Душе мы отвели такую малость.
Любовь уже так фальшью обросла,
Что честной в ней осталась только жалость.
И жизнь, как сумасшедшая пурга,
Снежинками в ней кружат наши даты,
И некогда нам вспомнить, что снега
Растают обязательно когда-то.
Нам некогда заглядывать в глаза,
Встречая, видеть больше, чем одежку,
И нас уже не трогает слеза,
Упавшая с ресниц не понарошку
Владимир Праслов