ПОЭЗИЯ ПОРУГАННЫХ НАДЕЖД (От трудармейских нар до выездной Люфтганзы

hinzugefugt von Emma Meier
Bettelkind in Sibirien, 1942 ( Reinhold Frank)
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * Es trippelt und stolpert bei Sch nee und bei Wind
auf sibirisch en Wegen ein deutsch es Kind.
Die Eltern, die nahm man ihm weg mit Gewalt,
u n d Oma liegt krank, und der Ofen ist kalt.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * Drei Tage kein Brot mehr im ganzen Haus -
da trieb es der Hunger zum Bett eln hinaus.
Fremd ist ihm die Sprach e im weltfremden Ort,
es kennt nur ein einziges russisch es Wort:
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * Statt „Brot“ sagt‘s jetzt „Chleb“,
und sein Handch en streck t‘s vor,
steht frierend vergebens vor manch fremdem Tor.
Man sto?t es und jagt es mit Drohungen fort:
„Versch winde, Verfl uch ter, zieh weg aus dem Ort!“ * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *Ihm sch windelt vor Hunger,
die Kraft geht ihm aus,
der Abendwind sch iebt es zum Dorfe hinaus.
Die Nach t ist so dunkel und frostig der Wind,
sibirisch e Stra?en gefahrenreich sind.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * Der Sturm rast voruber. Die Wolken ziehn ab.
Am Wegrand erstarrt liegt ein Kind ohne Grab,
sein fl ehendes Handch en zum Himmel gereck t,
von sch neewei?em Leich entuch gnadig bedeck t.
13.08.2011 10:34

hinzugefugt von Emma Meier
Alexander Jost
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * Waldsoldaten
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * Hier im truben Nadelwalde
ist der Iwdellag gebaut,
Wo wir fern von unsrer Heimat
Hinter Stach eldraht verstaut.
Wir sind die Trudarmisten.
Bewach t von Rotarmisten
Im Wald.
Morgens ziehen wir die Sch litt en,
In den Wald zur Arbeit hin.
Laden sie mit dick en Stammen,
Doch zur Heimat steht der Sinn.
Wir sind die Waldsoldaten,
Die Stamme aufgeladen
Im Wald.
Viele sind im Wald gestorben,
Wo sie ruhen ohne Grab.
Ihre Frauen voller Sorgen
Warten auf den Siegestag.
Es waren Waldsoldaten,
Die nich t einmal begraben
Im Wald
Сегодня 21:35

[Мария Гакштэ]

Тайга, болота с двух сторон
И узкая полоска суши.
На ней барак. В бараке том
Тянулись к свету наши души.
Полати, печка, лавка, стол,
Два сундука и два окошка.
Портреты в рамках. В щелях пол.
И под полатями картошка.
Двор, сеновал, конюшня, крыша,
Колодец, огород, забор.
Мы до сих пор тем миром дышим,
Хоть столько лет прошло с тех пор.
Через дорогу - зона, вышки,
Вокруг колючая стена.
Под громкий лай собак был слышен
Нестройный топот ног с утра.
В фуфайках, ежась от мороза,
Все с пятьдесят восьмой статьей,
Шагали в лес "враги народа",
Их злобно подгонял конвой.
Мы под конвоем не ходили,
Но знали, что и мы "враги".
"Фашисты", - вслед нам говорили.
А раньше были "кулаки".
Нам лапти хорошо знакомы,
Вши, гниды, блохи, комары,
Паек, советские законы
И тучи жгучей мошкары.
По тротуару в три дощечки,
По шпалам шел наш детский путь
От Сарагулки до Поречья -
Учились выжить как-нибудь.
Здесь мы прощались с нашим детством,
Темнели мамины глаза,
Нас уносила в неизвестность
Железных рельсов полоса.

[Мария Гакштэ]

А.П.КЕРН

[Мария Гакштэ]

Баллада о трудармейцах.
Их жизнь уже сама сложила повесть,
Её бы не пропеть, а прокричать,
Взрывая чью-то чистенькую совесть,
Привыкшую не спорить, и молчать.
Какая получилась бы баллада
Из детских слез, из песен и молитв!
Здесь лишних слов выдумывать не надо,
Здесь каждый звук с людской судьбою слит.
Скорбя, поем о щупленьких подростках,
С лопатами прошедших пол тайги,
В пятнадцать лет, увы, понять непросто,
Что трудармейцы вовсе не враги.
О Венцеле, который стал Венцовым,
О генрихе, под именем Андрей,
О том, какие тяжкие засовы
В бараках трудармейских лагерей.
Их жизнь уже сама сложила повесть,
Её бы не пропеть, а прокричать,
Взрывая чью-то чистенькую совесть,
Привыкшую не спорить и молчать.
И лишь надежды слабое дыханье
Тепло несет в озябшие сердца.
Давайте, помня наши испытанья,
Споем балладу жизни до конца!
11. 12. 91 г. Л. Борисова.

[Мария Гакштэ]

Владимир Штеле * * *Выжженные временем леса * * *1.
* * * *С таким акцентом необычным,
* * * *С такой обычною судьбой,
* * * *Старик в толпе русскоязычной
* * * *Страшится быть самим собой.
* * *А я страшусь его окликнуть
* * * *И соплеменником назвать,
* * * *К заплёванной стене приникну
* * * *И буду сыд и страх скрывать.
* * *Ну, научи меня молиться,
* * * *Чтоб праздник был в душе на миг,
* * * *К каким богам мне обратиться,
* * * *Коль чужд мне мой родной язык?
* * *Клубятся тучи в небе тусклом,
* * * *Сгоревших жизней это дым,
* * * *И в храме русском я на русском
* * * *Молитву шлю богам моим.

[Мария Гакштэ]

2.
* * * *В круговерти снежной
* * * *Морок, пелена,
* * * *Силой центробежной
* * * *Душа разделена.
* * * *Мы незаметно жили,
* * * *Всё гладь была да тишь,
* * * *И всё же, всё же шила
* * * *В мешке не утаишь.
* * * *Селили на окраине
* * * *Страны и городков,
* * * *Коменданты – каины,
* * * *А землянка – кров.
* * * *Закаты и рассветы,
* * * *За забором ров,
* * * *И стали наши дети
* * * *Потомками рабов.
* * * *Меняет рабство лица,
* * * *Ах, этот робкий взгляд,
* * * *Мне бы помолиться,
* * * *В кирхе постоять.
* * * *Все мы неизбежно
* * * *Достигнем рубежа,
* * * *Силой центробежной
* * * *Раздавлена душа.

[Мария Гакштэ]

3.
* * * *Нам разрешили возродить культуру,
* * * *Но не забыть нам, как из года в год
* * * *Отмечаться шёл в комендатуры
* * * *Высланный, униженный народ.
* * *И с тех пор он безъязык и робок,
* * * *И с тех пор привычней стали нам
* * * *Не мольберты, а шахтёров робы,
* * * *И не скрипки, а прокатный стан.
* * *Возродить культуру может гордость,
* * * *Но не этих старых женщин хор.
* * * *От чего же до сих пор я горблюсь
* * * *И стыжусь чего я до сих пор?
* * *«Равноправны вы давно и сыты», -
* * * *Слышу возбуждённый чей-то крик,
* * * *Но в народе многое убито,
* * * *Коли тягостен ему родной язык.
* * *Коли сыновья спешат назваться
* * * *Именем любым, но не отца,
* * * *То уже, уже не возродятся
* * * *Выжженные временем леса.

[Мария Гакштэ]

4.
* * * *Как скуп сегодня листопад,
* * * *И на крестах всех бедных кладбищ
* * * *Я вижу отблески пожарищ
* * * *Сквозь прутья частые оград.
* * *Исполним все законы чётко
* * * *И, прут с прутом сумев связать,
* * * *Усопших оградим решёткой –
* * * *Привычней им за нею спать.
* * *Там, за стальною окантовкой,
* * * *Им будет сниться вновь и вновь –
* * * *В руках конвойного винтовка
* * * *И на губах разбитых кровь.
* * *Приподниму я лист шершавый,
* * * *Под ним откроется мне крест.
* * * *Вся трудармейская держава
* * * *Попала под оград арест.
* * *Но собирают вновь котомки,
* * * *И в даль туманную глядят
* * * *Их молчаливые потомки,
* * * *Что за оградами стоят.
* * *1978-1998.
* * * *Новосибирск-Красноярск-Кассель.

"АЭРОПОРТ" Эдуард Альбрандт(из книги Герхарда Вольтера"Зона полногопокоя,глава 9 "ИЗ ДВУХ ЗОЛ ВЫБИРАЮТ МЕНьШЕЕ")


Печать тоски налицах отрешенных
В глазах надеждыробкий огонёк
Мы улетаем,с наминаши жёны
Да старики,кто вземлю не полёг.
Спасибо вам завсё,товарищ Сталин:
Вы подсказали,как нам жить.
Мы ждали сороклет,мы ждать устали
Пока вернут,чтонам принадлежит.
Язык теряем,веруи обычай,
И надо что-тоделать поскорей...
Но ваш закон нанас колючкой бычит,
Как проволокой вашихлагерей.
Мы помним всё.Нестёрлось!Не забыли,
Как ни за чтозагнали нас в тайгу
Мы сосны,аболезни нас валили
И дети умирали наснегу.
Прошли сквозьсито смерти на две трети,
Рассеялись горстями по земле,
Нождали,ждали,ждали полстолетья,
Что вспомнят вдруго немцах Там,в Кремле.
Минулополстолетия,как страшно,
Что смотрят досих пор,как на врага
А время, острововнемецких наших
Нещадно размывает берега
А мы ещё надеемсяна что-то,
В глухую стенубьёмся головой.
Оставить жалкоземлю,дом работу...
И так охота бытьсамим собой.
По сути делаздесь и там чужие,
Но немцы мы и намне всё равно
Терпенью научиланас Россия,
Но чёрт возьмикончается оно!
Изверились,иснова раз за разом,
Давя могучимрёвом на виски,
Летит в закаткрылатая Люфтганза,
Уносит сердцанашего куски.
И новый реис иснова слёзы льются
Прощания по залами углам
Уходят те,а этиостаются
Душа и сердце рвутся пополам