Стихи

Пятнадцать лет по ссылке вновь
Я свой рюкзак тащил,
И лищь за то,что мамы кровь
С рожденья получил.
В лицо мне плюнули сказав,
Что немец я и гад,
И эти тяжкие слова
Там,в рюкзаке лежат.
Но я рюкзак сквозь жизнь пронёс,
Как свой нелёгкий крест Христос,
Я не роптал,хотя немало
Прошёл опасных перевалов.
Не думай сын,что я один.
Нас много стариков,
Которым скоро не снести
Тяжёлых рюкзаков.
А если хочешь жизнь пройти
С разогнутой спиной,
Поройся в наших рюкзаках
И тайну их раскрой.
Пусть люди знают,что и как
Не зря же я тащил рюкзак
И сотни тех,чей скорбный путь
Вдруг оборвался где-нибудь.

Рюкзак
Роберт Ляйнонен
Идёт старик,несёт рюкзак,
Спина дугой-согнулся так.
Папаша !Разве есть нужда,
Носиться с ним туда-сюда ?
Cынок !И я когда-то шёл
По жизни налегке,
На сердце было хорошо
И пусто в рюкзаке.
Но постепенно за спиной
Расти рюкзак мой смог.
Набили финскою войной
Армейский вещмешок.
Взвалился груз войны второй,
И голод и мороз.
Через блокаду чуть живой
Я свой мешок пронёс.

Давно Поволжье ждёт дождя,
Земля лежит в ничейной зоне,
Но до сих пор глаза вождя
Суровы так и непреклонны.
Я чувствую тяжёлый взгляд
Моей державы и сограждан.
И буду сломлен я однажды
Мне сны об этом говорят.
Уходит из под ног земля,
Где до сих пор нас не признали.
Прощу и попрощаюсь я,
Неси судьба ,в чужие дали.
Мне по кисельным берегам
Бродить с неутолённой жаждой.
Но взгляд былых своих сограждан
Я буду чувствовать и там.

Владимир ШТЕЛЕ
Из цикла „Подслушаяяые мояологи“
С таким акцентом необычным,
С такой печальною судьбой
Старик в толпе рускоязычной
Страшится быть самим собой.
А я боюсь его окликнуть
И соплеменником назвать,
И тенью рядом сним застыну
И буду стыд и страх скрывать.
Как научиться мне молиться,
Чтоб успокоиться на миг.
К каким богам мне обратиться
Коль чужд мне мой родной язык ?
Клубятся тучи в небе тусклом,
Сгоревших жизней это дым.
И в храме русском я на русском
Молитвы шлю богам своим.

Спасибо огромное! 20 лет помню две посдедние строчки, теперь знаю, чьи они..

Марина Цветаева
Вот опять окно,
Где опять не спят.
Может- пьют вино,
Может- так сидят.
Или просто -рук
Не разнимут двое.
В каждом доме, двое.
В каждом доме, друг
Есть окно такое.
Крик разлук и встреч-
Ты окно в ночи !
Может- сотни свеч,
Может- три свечи...
Нет и нет уму
Моему -покоя.
И в моём дому
Завелось такое.
Помолись, дружок,
за бессонный дом,
За окно с огнём !
23 декабря 1916

Марина Цветаева
Коли милым назову - не соскучишься.
Превеликою слыву — поцелуйщицей.
Коль по улице плыву - бабы морщатся:
Плясовницею слыву, да притворщицей.
А немилый кто взойдет, да придвинется -
Подивится весь народ - что за схимница.
Филин ухнет — черный кот ощетинится,
Будешь помнить целый год — чернокнижницу.
Хорошо, коль из ружья метко целятся,
Хорошо, коли братья верно делятся,
Коли сокол в мужья метит - девица...
Плясовница только я, да свирельница.
Коль похожа на жену — где повойник мой?
Коль похожа на вдову — где покойник мой?
Коли суженого жду — где бессонница?
Царь-Девицею живу, беззаконницей!
1916

Плачет душа, надрывается,

Рвется спокойствия нить.
Разум бунтует, пытается
Что-то еще изменить.

Жизнь как обычно брыкается –
Тормоз на полном ходу.
Доброе, злое врезаются
И кувыркают судьбу.

Кажется, силы кончаются
И этот мир не для нас.
Жизни кораблик качается,
Берег, скрывая от глаз.

Надо набраться терпения
И постараться поймать
Лучик любви на мгновение,
Чтоб зарядиться опять.

Мы есть природы творения,
Боремся, – значит живем.
К жизни почувствуй стремление,
Друг же согреет теплом

И эта ночь, последней стала ночью
В моей безбожной, жизненной ночи, -
Она открыла мне слепые очи,
Она мне влила, в сердце Божий мир.
С тех пор живу я, с Господом Иисусом, -
Моя в Нем радость, счастье, чистота!
И никому теперь сказать не побоюся,
Что я не мыслю жизни, без Христа.
Когда я вижу пред собой картину:
Заплаканную, сгорбленную мать,
А рядом - гордого, напыщенного сына,
От всей души, мне хочется сказать:
"Вы, матери, имеющие сына,
Прострите ваши руки к небесам -
И верьте, что молитвы ваши сильны,
Творить и после смерти чудеса!
Вы сыновья, забывшие о Боге,
Взгляните на молящуюся мать,
И встаньте рядом, чтоб в своей дороге,
Вам эти слезы, не пришлось пожать!"

Но я заботой и любовью к маме,
Сотру все прошлое, клянусь отец тебе!
И ты, мой папа, будешь в сердце с нами...
А если?... Если мать уже в земле?!
"И сердце снова бешено забилось.
Я огляделся... тьма, ни зги кругом,
И, вдруг луна... окрестность осветила,
И я увидел рядом... свежий холм.
Да, лишь луна, и звезды только знают,
Как я со стоном на могилу пал,
И мамин холмик, обнимал, рыдая...
И землю по сыновьи целовал:
"Ты слышишь, мамочка? прости родная!
Не надо, не молчи, открой уста!
Давай молиться вместе, дорогая, -
Встань мама, слышишь? умоляю - встань!"
Но холм молчал, дыша могильным тленьем.
Кругом - ни звука, словно мир уснул.
И вдруг, я понял, Кто мне даст прощенье, -
И с воплем, к Небу, руки протянул