[Blak]

Несмотря на все это, барон на асканийцев зла не держит. Он понимает, что, пока он жил себе спокойно в тихом своем Лихтенштейне, в Аскании много чего случилось: и коллективизация, и национализация, и советская власть, и демократическая. Людям головы отрывали, не то что статуе. И хотя сам барон тут ну совершенно ни при чем — не по своей же воле их семья бросила все в 1917-м,— он тем не менее чувствует не то что вину, скорее ответственность перед асканийцами за свою благополучную жизнь.
— Я всегда даю, когда кто-то мне пишет, что ему что-то не хватает. Я даю — я хороший мальчик.
* * * В этот раз барон, который никогда не приезжает в Асканию с пустыми руками, тоже привез сюрприз. Нет, не деньги. У барона, конечно, много денег, но не до такой же степени, чтобы давать каждый год асканийцам по $100 тысяч на реставрацию. Он поступил хитрее: он привез премьер-министра Украины. "Я встречался с Кучмой, умолял его приехать на столетие заповедника. Но Кучма не смог и пообещал прислать вместо себя премьера". И помолчав, строго добавляет: "Клянусь, я выбью из него деньги для заповедника — сто процентов выбью".
* * * Интересно, давно ли в лексиконе барона появилось это типично российское "выбью"? Наверное, после того, как исчезли деньги на реставрацию.
* * * *
Наследники
* * * Кроме премьера барон привез еще и Фридриха Эдуардовича Фальц-Фейна — полного тезку своего знаменитого дяди и одновременно своего внучатого племянника. С этим Фридрихом тоже связана история. Он всегда думал, что его дедушка — Вольдемар — брат основателя заповедника. И только в 30 лет узнал, что настоящим дедушкой как раз и был сам Фридрих Фальц-Фейн. Такая вот семейная тайна. На Фридриха-младшего это произвело впечатление, и он заинтересовался историей своей семьи. А барон уже не преминул использовать этот интерес в своих целях. Дело в том, что в его семье страсть барона к покинутой родине мало кто понимает. Родная дочь просто слышать не хочет об Аскании и тем более ехать туда. Что уж говорить об эмигрантской среде. *
* * * — Знаете, мало кто из эмигрантов хочет помогать своей бывшей родине. У меня есть приятель князь Трубецкой. Его семья когда-то занималась виноделием в Херсонской области. Там сейчас пытаются восстановить это производство и просят князя: может, приедете, расскажете, как это было, или пришлете что-то из семейных архивов. Но он ни в какую. Никогда, говорит, не буду помогать этим проклятым большевикам.
* * * Так вот, о Фридрихе, который внук. Он не только сам приехал на родину дедушки, но и жену привез — Марию-Луизу. Барон, когда стихли овации, представил их собравшимся: вот, говорит, мои наследники, помогайте им — они хорошие люди.
* * * Хотя чем бедная Аскания может помочь Фридриху и Марии-Луизе — очень обеспеченным и очень благополучным людям. А вот ей они могут, если захотят, конечно. Фридрих, например, не просто внук, а еще и министр сельского хозяйства в Лихтенштейне.