Расположив свой мольберт на листве,
Старый художник в кашне и берете
В маленьком скверике где-то в Москве
Осень рисует, и взгляд его светел.
Мыслями он далеко-далеко,
Я заглянула - мурашки по коже.
Там на картине парит Сакре-Кёр*,
Клёнами, будто кострами, обложен.
Старый этюдник и ватмана лист
Краской заляпаны огненно-рыжей,
Как же он высмотрел в стёклышки линз
Осень в кварталах и парках Парижа?
Тёмную Сену и арки мостов,
Сен Женевьев де Буа закоулки,
Там, среди русских могил и крестов
Эхо забвения отзвуком гулким
Тихо ложится к ногам Терпсихор
В мраморно-белых боа эмигрантских.
Дремлющий Ангел крыла распростёр
Лебедем белым... и время не властно.
Пусто в обители Сен Женевьев.
С неба ли... с веток склонившихся клёнов
Падают листья к подножиям дев,
Вечно скорбящих - навеки влюблённых.
И замирают невольно слова.
Небо роняет слезу виновато.
Холодно. В Сен Женевьев де Буа
Время стирает безмолвные даты.
Я не смогла равнодушно пройти,
У старика попросила картину:
- Сколько, маэстро, рублей заплатить?
- Не продаётся души половина...
Ирина Полонина