[Blak]

Барон лично входит в каждый автобус, пересекающий границу, приветствует туристов, рассказывает им про Лихтенштейн, а потом ведет в свои магазины, где есть все, что нужно жадной до впечатлений и сувениров туристской душе.
* * * А в Аскании у него, значит, родина. Поэтому каждый год в разгар туристического сезона он бросает, повторяю, два магазина, 15 служащих и две тысячи туристов (в день) и едет сюда. И еще неизвестно, где он нужнее.
Барон в Аскании больше, чем барон
* * * Асканийцы дважды жили хорошо. Первый раз еще при Фальц-Фейнах. "Мои предки были социальные люди,— говорит барон,— когда рабочий не мог работать по состоянию здоровья, ему давали бесплатную квартиру и пенсию до конца дней. А когда рабочий болел, его лечили бесплатно, зарплату при этом не уменьшали". Вам это ничего не напоминает? Например, социализм? Но как бы там ни было, никто из асканийцев о той жизни уже не помнит.
* * * Второй раз асканийцы хорошо жили "при Москве" — Москва не жалела денег на государственный заповедник. Об этом помнят все, и поэтому им есть с чем сравнивать. Потом асканийцы стали жить хуже. И если бы не барон, жили бы совсем плохо.
* * * — Мои предки всегда платили хорошо и вовремя. А сейчас платят мало, и то задерживают месяцами. Почему? — барон не понимает.
* * * Барон не может платить асканийцам зарплату. "Я же не хозяин". Действительно, он не хозяин. Он гость. Барону даже табличку повесили на грудь: "гсть" — это по-украински. Барон сначала не разобрался, что у него висит, а когда ему перевели, долго недоумевал: "Почему они написали `гость`, какой же я гость, если я бывший хозяин".
* * * Но в качестве ли "гстя", в качестве ли бывшего хозяина барон ради асканийцев способен на многое. Он приезжает на Украину, ходит по кабинетам, общается на самом высоком уровне и постоянно напоминает власть имущим про Асканию-Нова. Благодаря его настойчивости три года назад заповеднику дали статус национального, чем спасли его от распахивания. Более того, барон помогает заповеднику материально. Два года назад он дал $100 тысяч на реставрацию дома своего дяди. Лучше бы он этого не делал.
* * * Почти 80 лет дом простоял при советской власти, а после того как барон дал деньги на реставрацию, асканийцы почему-то решили его снести — говорят, хотели как лучше... В общем, теперь на месте дома стоит коробка без крыши, наспех сляпанная из дешевого кирпича. На стене висит табличка: дом реставрируется на "кошти барона". "Кошти", как вы понимаете, исчезли в неизвестном направлении. Барону обидно. Я же, говорит, давал денег на реставрацию. Ну что тут скажешь.
* * * Так что дома, в котором когда-то жил дядя барона — Фридрих Фальц-Фейн — в Аскании теперь нет. Зато есть статуя, очень красивая, изображающая, по преданию, "подружечку" неженатого Фридриха — Серафимку. Хотя Серафимке тоже досталось от асканийцев. Ее два раза воровали, а в третий зачем-то оторвали голову. Каждый раз на средства барона Серафимку восстанавливали заново.