Передохнул немного Калевипоэг на мосту и направился к воротам ада. Раз толкнул ворота, второй толкнул, толкнул и третий — крепкие столбы разлетелись в щепочки, а подпорки — в мелкие кусочки.
Ступил богатырь на адский двор и тут же кинулся к дверям дома. Треснул он кулаком по двери, вышиб её вместе с косяком и направился в горницу. А в горнице сидела за прялкой скорбная женская тень. Калевипоэг узнал в ней свою покойную матушку. По обе стороны прялки стояло по кружке. В одной была влага, укрепляющая силу, а в другой — убивающая.
Призрак Линды указал взглядом на кружку, в которой была живая вода. Калевипоэг понял наказ матери и отхлебнул чудодейственной влаги. Потом он поднял тяжёлый камень и со всего размаху бросил в стену потаённой горницы, да так, что дно морское задрожало.
Стены рухнули — в потайной горнице сидела старуха, мать Рогатого, и ткала пряжу. Зоркий глаз её сразу приметил на мизинце Калевипоэга золотой колокольчик, и она заговорила сладким голосом:
— Что за славный колокольчик блестит у тебя на мизинце! Дай-ка его мне. Я повяжу на шею своей кошке, чтоб она мышей пугала!
Калевипоэг ответил:
— Прежде чем столкуемся насчет колокольчика, скажи- ка, дома ли хозяин старый. Нам нужно уладить меж собой дела мужские.
— Улетел петух домашний, — сказала старуха. — Воротится завтра к вечеру, а то и вовсе послезавтра утром. А ты пока поскучай со мной. Для такого дорогого гостя я настряпаю на славу. Пока отведай-ка нашей медовой браги. Вишь, слева стоит кружка с самым сладким зельем!
Но Калевипоэг знал, что в этой кружке вода бессилья, и ответил:
— Благодарствую, бабуся! Что-то не хочется пить.
|