Просмотр полной версии : К 70-ЛЕТИЮ ДЕПОРТАЦИИ РОССИЙСКИХ НЕМЦЕВ. О прошлом, которое трудно вспоминать. ...
К 70-ЛЕТИЮ ДЕПОРТАЦИИ РОССИЙСКИХ НЕМЦЕВ. О прошлом, которое трудно вспоминать. Смотрите фото в альбоме, вставляйте свои.
MelocotoN
27.06.2011, 03:47
1941 год, с июля по декабрь— Депортация всех немцев из Западных частей СССР (Крым, Крымская часть Причерноморья).
1941 год, 28 августа— Декрет о переселении немцев Поволжья. Начало депортации в Сибирь и Среднюю Азию.
В августе 2011 года в Саратове пройдут памятные мероприятия, посвященные трагической дате в судьбе российских немцев - 70-летию со дня издания Указа Президиума Верховного Совета СССР «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья».
Из сборника «Подземные колокола»
Reinhold Frank
(geb. 1918)
EIN BETTELKIND IN SIBIRIEN 1942
Es trippell und stolpert bei Schnee und bei Wind,
auf sibirischen Wegen ein deutsches Kind.
Die Eltern, die nahm man ihm weg mit Gewall,
und Oma ist krank, und der Ofen ist kalt.
Drei Tage kein Brot im ganzen Haus,
da trieb es der Hunger zum Betteln hinaus.
Fremd ist ihm die Sprache im wildfremden Ort.
Es kennt nur ein einziges russisches Wort.
Statt Brot sagt es «Chleb», streckt sein Handchen hervor, steht frierend vergebens vor manch fremdem Tor. Man sto?t es und jagt es mit Drohungen fort: «Zum Betteln such dir einen anderen Ort!»
Ihm schwindelt vor Hunger, die Kraft geht ihm aus.
Der Abendwind treibt es zum Dorfe hinaus.
Die Nacht ist stockfinster und heftig der Wind.
Sibirische Stra?en gefahrdrohend sind!
Der Sturm rast voruber, die Wolken ziehn ab. Am Wegrand erstarrt liegt ein Kind ohne Grab, sein flehendes Handchen zum Himmel gestreckt, vom schneewei?en Leichentuch gnadig bedeckt.
Рейнгольд Франк
(род. в 1918 г.)
ДИТЯ-ПОПРОШАЙКА В СИБИРИ 1942 ГОДА
Идет, спотыкаясь,сквозь снег и буран по сибирским дорогам немецкий пацан.
Родителей взяли, а в чем их вина?
А бабушка хвора, а ночь холодна.
Три дня уже как ничего он не ел,
идти попрошайничать голод велел.
Язык ему чужд, и чужие места,
одно слово русское знают уста.
Он «хлеб» говорит у чужих ворот,
замерзшей ручонкой у рта трясет.
И гонят его. и кричат ему вслед:
Катись, попрошайка и дармоед!
Силы иссякли, болит голова,
и прочь из деревни бредет он едва.
Сквозь ветер и снег идти невмочь.
Опасны дороги в сибирскую ночь!
Плывут облака, и ветер гудит,
в снегу на обочине мальчик лежит.
Ручонки он к небу тянет без сил,
и белый саван его укрыл.
."В посёлке соседнем сестра умирала
Пошел я проститься. Но вот незадача...
Закон я нарушил. Ни много, ни мало...
Десятку мне дали..." -Читаю и плачу.
"Был в школу зачислен уже переростком.
А там я внезапно врасплох был захвачен.
Смеясь, издевались жестоко подростки...
Плохим был мой русский..." -Читаю и плачу.
"Имел в аттестате пятерки я только.
В Москву захотелось.Желаньем охвачен.
В Москве запретили учиться, поскольку.
Я - немец российский..." -Читаю и плачу.
"Отказ мне прислали . не немец теперь я...
Язык я не знаю. С годами утрачен.
Родился на Волге. Был сослан в Сибирь я,
Как немец...Не важно..." -Читаю и плачу.
Страшны и жестоки былого картины.
День нынешний тоже неласков. Задача:
Крепиться, бороться. Не плачут мужчины.
А я всё читаю...Читаю и плачу.
Информационно-методический бюллетень немцев Сибири
"Культура " № 9 , 2005 г.
Юрий Маркер
* * * * * * * * * * * * * * * *Я ПЛАЧУ
Я письма читаю.В них боль и страданья
Был срок нам для сборов короткий назначен...
"Мы в Бальцере..." Другие названья...
Кавказ и Поволжье...-Читаю и плачу.
Враги и шпионы марещились всюду:
"Душить и давить их...А как же иначе..."
"Наш домик у Волги никак не забуду.
Он снится мне часто..."-Читаю и плачу.
"В вагоне нас было, как в бочке селёдки...
Звучало в ушах завыванье собачье...
Прощались они , не щадя своей глотки,
Собаки ,как люди..." -Читаю и плачу.
"В степи нас ссадили...Мы рыли землянки...
Уж холодно было, дожди шли в придачу..."
"В сибирской тайге,на глухом полустанке
Сестру схоронили..." -Читаю и плачу.
"Отца ещё раньше у нас расстреляли...
Семью же сослали в посёлок рыбачий.
Потом нашу маму с конвоем забрали.
Остались одни мы..." -Читаю и плачу.
"Мне было тринадцать, братишкам по восемь.
В колхозе пришлось мне работать - батрачить".
"Где мама,где папа? Скажите, мы просим."
" В трудармии ваши..." -Читаю и плачу.
"В трудармии люди как свечи сгорали...
День зимний короток, холоден и мрачен...
Умерших весною во рвы побросали...
Без знака могилы..." -Читаю и плачу.
5.
Так "правил " Сталин- зло и круто...
Что там - Мамай и Чингисхан!...
Но не нашлось в Кремле: ни Брута,
ни восприемницы Каплан.
А может, к счастью, что в ту пору
иуд, как Ельцин не нашлось?!...
Не то б Стране, с клеймом позора,-
"пахать " на Гитлера пришлось.
Зато, теперь таких- навалом...
Так льва ,покамест он силён,
остерегаются шакалы
и жрут его- как сдохнет он.
Теперь они к рукам прибрали
и власть, и недра россиян;
попутно - визы: в США, в Израиль...
А вдруг...да взбесится "ИВАН".
А мне- без разницы режимы:
"фриц" при любом из них - изгой...
И я- подобно пилигриму-
живу, храня души покой.
И только в снах
я вдруг встревожусь
когда увижу лагерь "свой"
и "вохры" каменные рожи,
и леса сумрак вековой,
а в нем - нестройную колонну,
бредущих призраков...и мрак
глухой землянки "доходяг",
на мрак могильный обреченных...
А я смотрел на свод Небес,
и от молитв душа дрожала...
Нет , мне не жаль Ка Пэ эС эС.
4.
Теперь, когда моя Отчизна-
Узбекистан я не ропщу
за исковерканные жизни моих родных
"в местах не ближних"-
И дома детства не ищу.
Не маюсь в давке у посольства
За визой в Лейпциг или Киль.
Я не меняю на "довольство"
Кресты родительских могил.
В былом - колючие плетени,
бараки "вохра" у ворот,
и "доходяг" живые тени,
бредущих с каторжных работ.
Прошло...и лишь обиды сгустки
в душе за этот беспредел...
Да, Немец я. Но немц- русский
чей дух к России прикипел.
Мой батя на Маньчжурских сопках
немало крови потерял.
И в "мировую" не был робким...
Не потому ли повторял.
"Кому присягу даш однажды-
тому до смерти верен будь".
Нет,он не знал, что Вождь прикажет
"фрицам" - ГУЛАГу "присягнуть"...
что сам пойдет , под всплески мата,
перед "охраной" нелегке...
И отсверкнут в лучах заката
его "Георгии" в реке.
3.
Когда-то хвои сок смолистый
с усмешкой я в себя вбирал
и -со слезой, когда был выслан,
как "фриц *Поволжья", за Урал;
где также в дикий лес вторгаясь,
чтоб не загнить, глотал тот сок,
лишь напряженно озораясь
на ствол направленный в висок.
И словно раб, согнув колени,
под камень кедра иль сосны-
до тьмы в глазах, до иступленья-
рубил тайгу для нужд войны.
А "за труды"- турнепс с горохом-
баланда, как болотный ил...
И вспоминали мы, со вздохом,
Кто - что ( на воле) ел и пил.
Так, в узах голода и рабства,
реальность сбросила покров,
по существу,- с фальшивых слов:
"Свобода! Равенство! И Братство!"
И чтоб не быть в партийных списках
Вэ Ка Пэ (бешеных горилл),-
Я сердце богу отворил,
А партбилет...в дерьмо затискал.
2.
Мы с горяча взялись за дело,
перелопачивая глушь.
И напрягался сверх предела
азарт тщеславный наших душ.
И все- татарин, немец, русский-
с пилой, лопатой ли, кайлом-
справлялись *мускульно с нагрузкой,
пытавшей юность на излом.
И между гладкоствольных сосен
росли "стволы" из кирпичей...
И серый дым струился в просинь
меж туч и солнечных лучей.
Мы возводили для Державы
фундамент "братства и добра",
смеясь в закат Европы ржавой
с высот мартена иль копра;
и круто гнули в чирьях спины...
А чтоб не множились свищи,-
из хвои гнали "витамины",
крапивой сдабривали щи.
И в этой жизни "романтичной"
был *"братом" каждый человек:
кто ты?...-чеченец, немец, грек-
для дружбы было безразлично.
Не знаю, сколько б лет держалось
такое "братство", если бы не
завязла русская Державность
в неподготовленной войне...
Кто мог из нас- метнулся к дому-
Марксштат, Казань, Улан-удэ.
А я - "арийских псов" потомок-
в Приволжское эН Ка Вэ Дэ.
Не то страшась "удара в спину",
не то "Вождя" попутал бес,-
он "немчуру" в обозах двинул
В Сибирь, Урал... на шахты, в лес...
И не щадя грудных младенцев
и стариков, и вдовых жен,
(и кто в Кремле был награжден)-
всех гнал в "капканы зон"
за ту вину, что это- немцы...
Лев Клаус
* * * * * * Испытание "верности"
* * * * * * * * * * * * монолог
* * * * * * *1.
По роду я- Поволжский немец,
но не фашист и не расист.
Я с детства дружен был со всеми,
как *Ин-тер-на-цио-налист.
Мне дорог был колмык и горец...
А в школе, в клубе, на реке
я говорил, шутил и спорил-
лишь на российском языке.
Писал о Родине в тетрадках
и знал заветным строчкам вес,
как хлебу, зрелости на грядках
и Волге- зеркалу Небес.
У нас- детей- был общий лагерь,
и пионерия села одним ходила
Красным флагом,
одною Родиной жила.
Противостав законным срокам,
крупнили в метриках лета...
И устремились к новостройкам,
в былом- острожные места.
Сейчас те дни- в архивах пыльных
и- в нас, в ком есть ещё душа;
кто бодро делал "сказку былью",
(чтобы "переплюнуть" Сэ Шэ А),
кто проникал в "медвежий угол",
чтоб там воздвигнуть города,
где в "преисподней"- черный уголь,
в горах- железная руда.
Страна нуждалась в этих "кладах",
а потому- под шум и гам-
мы наспех строились в отряды,
Державным радуясь делам.
Татары, русские и немцы-
наследники добротных хат
(в ту пору "спецпоселенцы" )
колхоз меняли на "Стройбат".
Как в праздник Мая, были споры:
"Словянки" марш нестройных труб,
парторга речь с лихим задором...
и женщин- грусть поджатых губ.
А мы, как дети, были рады
грядущим таинствам дорог
и матерей ловили взгляды,
не замечая их тревог.
Машины двинулись степенно,
под марш, обрадованных труб...
А где-то ждали нашу "смену"
"Во глубине сибирских руд".
Идея установить этот памятник принадлежит региональной общественной организации Национально-культурная автономия российских немцев Поволжья. Деньги на него собирают сами немцы: на 12 июля, как сообщил председатель этой организации Юрий Гаар (Juri Haar), на специально открытый счёт поступило более 2 млн. рублей, 390 евро и 140 гривен от организаций и отдельных граждан России, Германии и Украины.
Установят памятник (его автор – скульптор Александр Садовский) в центре Энгельса, рядом с Государственным историческим архивом немцев Поволжья.
Что же касается Германии, то здесь 70-летие опубликования Указа Президиума ВС СССР «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья» тоже особо отмечать не собираются. Единственно, в столицах большинства федеральных земель, а также в расположенном в 20 км от Гёттингена старейшем в Германии переселенческом лагере Фридланд пройдут поминальные богослужения и собрания российских немцев. На них по традиции пригласят политиков, членов Федерального и земельных правительств. Ну а те, опять-таки следуя традиции, ограничатся казёнными отписками. Но, может быть, я ошибаюсь?
Александр Фитц * № 29 ,2011, дата публикации 22.07.2011
Депортация или переселение?
* * *
В канун 70-летия незаконной ликвидации Республики Немцев Поволжья и начала массовых репрессий в отношении всех российских немцев в РФ словно лесной пожар разгорелся спор о том, как называть эту акцию: «депортацией» или «переселением»? * * *
* * * *
*
Толчком к нему послужило известие о том, что в городе Энгельсе – столице бывшей АССР НП – будет установлен памятник немцам, насильно выселенным в начале Великой Отечественной войны из мест своего компактного проживания. Окончательное решение об этом было принято 13 июля на открытых общественных слушаниях, в которых наряду с официальными властями приняли участие представители политических партий, общественных организаций, историки, краеведы, журналисты и литераторы. Единственно, кто категорично продолжает выступать против установки памятника – члены энгельсского отделения Коммунистической партии РФ, считающие, что «никакой депортации не было», «российских немцев по национальному признаку не преследовали», а напротив, «советская власть, переселив их в отдалённые от фронта районы, создала благоприятные условия для сохранения этого этноса».
* *
В ходе дискуссии, разгоревшейся на общественных слушаниях, председатель Ассамблеи народов Саратовской области, историк по образованию Сергей Наумов, в частности, отметил, что «каждый третий из почти полумиллиона немцев, депортированных из Поволжья, погиб в ссылке» и это «чёрная страница нашей общей истории». Его поддержал руководитель одного из комитетов Саратовской областной думы, в прошлом оперативный сотрудник КГБ СССР Андрей Россошанский. «С 1986 года по приказу вышестоящего начальства, – сказал он, – я занимался изучением дел репрессированных. Проанализировав секретные документы, мы пришли к выводу, что только 145 российских немцев из сотен тысяч наказанных хоть как-то можно было заподозрить в пособничестве врагу». Звучали и другие не менее убедительные доводы, в частности, что «дети и внуки безвинно изгнанных и погибших имеют право увековечить их память», а из «федеральной казны на памятник не будет взято ни единой копейки». Но коммунисты остались непреклонны, пообещав «биться до последнего солдата и патрона».
vBulletin® v3.8.7, Copyright ©2000-2024, vBulletin Solutions, Inc. Перевод: zCarot